Первосвященник Анна — «серый кардинал» Иерусалима | Воскресенский храм (старый) г. Вичуга

Вглядываясь в эпоху евангельских времен, исследуя хроники тех лет мы увидим, что за фигурой Каиафы, фарисеев и даже римских наместников высится фигура Анны, тестя Каиафы, занимавшего свыше 20 лет (с 6 года до Р.Х. до 16 года. н.э.) должность первосвященника. Однако снятый в 16 году с поста председателя иудейской церкви прокуратором Валерием Гратом Анна не только фактически остался при власти, но и контролировал через поставленных им лиц практически всю Иудею. Он становится в ряд так называемых «серых кардиналов» истории, то есть, таких политических лиц, которые, не занимая официального положения, вершат всю политику.

Анна (22 год до н. э. — 66 г. н.э.) был главой священнического рода. Его семья с ним во главе по сути осуществляла политическое и религиозное руководство государством. Анна удерживал за собой все основные должности в пределах своих полномочий, занимаясь, кроме того, и прибыльной торговлей жертвенными животными на территории храма.

Не случайно поэтому, что имя Анны всегда ставилось наравне с именем действующего первосвященника, что подтверждает евангелист Лука, повторяя не раз «При первосвященниках Анне и Каиафе…» (Лк. 3:2), ставя имя Анны на первое место и подчеркивая тем самым влияние старого первосвященника, который, «будучи богатым человеком, одалживал деньги римлянам и поэтому мог шантажом добиваться от них того, что ему было нужно». Люди приходили к Нему за советом и воспринимали его суждения как голос Божий.

Известно, что Анна был тестем первосвященника Каиафы, членом синедриона и принадлежал к партии саддукеев.

О первом допросе Иисуса Христа — у первосвященника Анны — рассказывает только Иоанн. Согласно евангельскому рассказу, после ареста Иисуса Христа в Гефсиманском саду его привели сначала к Анне, пользовавшемуся в то время большим авторитетом и влиянием, а тот послал связанного Иисуса к Каиафе (Ин.18:13-24). Подчеркнем, что именно к нему в первую очередь, а не к Каиафе, тогдашнему первосвященнику, что еще раз показывает, кто в действительности был первосвященником на деле, привели связанного Иисуса Христа (Ин. 18:13-24).

Официально осудить Христа должен был синедрион, а у Анны Его «подвергли предварительному следствию». Сначала Анна начал расспрашивать Иисуса о Его учениках и о Его учении, надеясь обнаружить в словах узника что-либо такое, что можно будет использовать против Него. Он намеревался добиться от Него какого-либо признания, подтверждающего, что Иисус хотел организовать тайное общество, чтобы установить новое царство. И тогда священники представили бы Его римлянам как нарушителя мира и зачинщика мятежа.

Господь сразу отвел от Себя возможность подобных обвинений, указав Анне: «Я говорил явно миру. Всегда учил в синагоге и в храме, и тайно не говорил ничего,» — и в доказательство этого предложил спросить свидетелей, постоянно слышавших Его. Несмотря на то, что в таком ответе не было ничего оскорбительного, один из слуг желая, очевидно, угодить первосвященнику, ударил Господа рукой по щеке, сказав: «Так ли отвечаешь Ты первосвященнику?» Чтобы вразумить слугу, Господь кротко посоветовал ему: «Если Я сказал худо, покажи, что худо; а если хорошо, что ты бьешь Меня?» — то есть, если ты можешь доказать, что Я учил народ чему-нибудь худому, то докажи это, а не бей без оснований.

Убедясь, что сломить Иисуса ему не удастся, Анна отсылает Его связанным к Каиафе, предпочитая уйти в тень и предоставив вынести решение своему зятю.

В доме Каиафы, ночью, в ожидании членов Синедриона, Анна и Каиафа снова допросили Иисуса, и снова не добились успеха.

Первосвященник Анна - «серый кардинал» Иерусалима

Здесь же в доме Каиафы состоялось первое заседание синедриона, которое закончилось рано утром в пятницу. Второе заседание было созвано несколько часов спустя в великолепном здании синедриона, находящемся немного южнее храма. В Талмуде, где собраны древние еврейские законы, сказано, что в уголовных делах окончательное вынесение приговора должно следовать не ранее, как на другой день после начала суда. Но ни Каиафа, ни члены синедриона не хотели затягивать дело. Чтобы соблюсти хотя бы форму вторичного суда, синедрион собрался на следующее утро — уже в своем полном составе.

На это второе заседание стражники привели связанного Иисуса Христа, который эти часы между собраниями провел на первосвященническом дворе, подвергаясь поруганию со стороны стражи и слуг. Господа Иисуса Христа ввели на заседание синедриона и снова спросили: «Ты ли Христос?» Важно было, чтобы новые члены синедриона, лично услышали признание Иисуса в том, что Он считает Себя обещанным пророками Мессией. Зная, что суд созван лишь для соблюдения формальности и что Его участь уже предрешена, Господь ответил: «Если Я скажу вам, вы не поверите, если же и спрошу вас, не будете отвечать Мне и не отпустите.» — «Итак, Ты Сын Божий?» — переспросили судьи, и Господь как бы нехотя подтвердил: «Вы говорите, что Я.» Это было формально выраженное согласие обвиненного — именно то, что хотели услышать обвинители. Довольные ответом, члены синедриона объявляют уже ненужным дальнейшее расследование дела и выносят приговор о предании Господа Иисуса Христа римской власти — Понтийскому Пилату — для исполнения над Ним смертной казни.

Известно также, что Анна участвовал в суде над апостолами Петром и Иоанном (Деян.4:6).

Созданная Анной религиозно-политическая мафия, выражаясь современным языком, казалось, простоит века. Но Анна, подобно другим героям той давней евангельской истории, сам определил свою участь. Созданный Анной священнический клан был сметен страшной Иудейской войной, в результате которой римляне разрушили Иерусалим и Иерусалимский Храм. В огне пожаров и насилия погибла семья Анны, следовавшая порочным путем своего главы, «серого кардинала» Иерусалима.

На месте его дома в настоящее время расположена Армянская церковь св.Архангелов XV века. Она находится на Западном холме за пределами стены. От некогда роскошного дворца предстоятеля иудейской церкви остался лишь фундамент, позволивший археологам идентифицировать время его постройки и планировку. Символично так же и то, что на месте дома человека, столь рьяно боровшегося с зарождающимся христианством, стоит христианская церковь.