День: 15.11.2016

Загадка тела, его отношения с душой всегда были одной из постоянных проблем для философии и религии. Довольно расхожим представлением о христианстве является идея, будто в нем всё исполнено сурового аскетизма, отрицает радость жизни, и, в частности, что христианство вообще считает тело источником греха и зла. Как у любого штампа, здесь есть реальная основа, на которой выросло это во многом спекулятивное и приблизительное идеологическое представление. Да, конечно, христианство требует от человека самоограничений, поста и воздержания. Одна из главных целей аскезы, писал Феофан Затворник – борьба с самоугодием (а также с миром и дьяволом). А ведь один из вернейших оплотов самоугодия, эгоизма – телесные наслаждения, которые становятся самоцелью, когда стараются угодить плоти. Но, как говорил Марк Подвижник, «согрешивши, вини не тело, а мысль; ибо если бы не текла впереди мысль, не последовало бы за нею тело». Поэтому отношение христианства к телу, как и многое другое в нем, является, как сказали бы философы, диалектичным. Оно сложно, объемно и в чем-то парадоксально. Главное в нем – не отрицание тела как такового, а стремление к его преображению и просветлению. Отношение к телесному началу как чему-то сугубо отрицательному характерно скорее для античных философов. По-древнегречески «тело» — τό σῶμα (sōma). Платон в своем диалоге «Федон» назвал тело гробницей души: τό σῶμα σῆμα. Он играл при этом на разных значениях древнегреческого слова τό σῆμα. Оно значило еще «знак», «признак», «отметка». То есть, тело по Платону, это и...