Неслучайные случайности

Рассказ

Меня зовут Солнцев Александр Геннадьевич. Мне 60 лет, я живу в Нижнем Новгороде. Однажды я решил проанализировать свою жизнь с духовной точки зрения. И вот что у меня получилось. (Некоторые случаи я опустил, как очень личные).

Принято считать, что старость — трудное время в жизни человека. Но среди неприятностей пожилого возраста имеются и приятные моменты. Понемногу начинаешь осознавать, что жизнь состоит не только из материальных, видимых событий. Появляется возможность посмотреть на жизнь совершенно по-другому, другим зрением, которые наши святые старцы называли «духовным». И тогда открывается главное: в тех, кажущихся сейчас случайных поступках, открывается другой — скрытый, сакральный смысл.

Приходит понимание того, что многое случалось помимо твоей воли, и это предохраняло тебя не только от каких-то невзгод, но даже сохраняло твою жизнь. Присмотревшись, обнаруживаешь целую цепочку таких событий, которые неверующие люди объясняют случайностями.

Спору нет, случайностей в жизни хватает. Но не зря один умный человек сказал: «Один случай — случайность, два — система, три — закономерность». Вот такую закономерность я и выявил недавно в своей жизни, присмотревшись к ней с самых малых лет. Такую закономерность верующие называют чудом. Но что такое чудо?

Прислушаемся к голосу величайшего авторитета в русском языке — составителю словаря русского языка В.И. Далю:

«Чудо — всякое явление, кое мы не умеем объяснить, по известным нам законам природы. Богу все чудеса доступны. Христос являл чудеса, исцелял чудесами. Диво, необычайная вещь или явление, случай; нежданная и противная предвидимой возможности, едва сбыточное».

Запомним эти слова: «Явление едва сбыточное». То есть, говоря современным языком, чудо — это такой случай, вероятность наступления которого, согласно теории вероятности, ничтожно мала.

Оглядывая свою жизнь с высоты прошедшего времени, удивляюсь тому, что «явлений едва сбыточных» оказалось великое множество, в частности, таких, когда жизнь висела на волоске, но, тем не менее, приходило спасение.

Таких случаев вспоминается со временем всё больше и больше и решил их описать, систематизировать, разделив на две категории — «спасительные» и «вразумляющие».

И вот что получилось.

В детстве

Самое первое такое событие произошло в возрасте, когда я себя ещё не воспринимал как личность — в месячном. Позже родители рассказывали мне, что я появился на свет в убогой крестьянской избушке, довольно ветхой — в щели между бревнами можно было просунуть руку на улицу. Неудивительно, что я тяжело заболел — двухсторонним воспалением лёгких. Дошло дело до того, что родителей предупредили: готовьтесь к летальному исходу. Спасло меня появление первого в сельской местности антибиотика — пенициллина и бесконечная доброта и забота обо мне простой русской женщины — сельского врача.

Что можно сказать по поводу моего неоднократного исцеления от болезней в детстве? Конечно — случайность и новые лекарства. Или, наоборот, на первом месте новые лекарства, а уж потом — счастливые случайности?

***

Второй случай моего чудесного спасения произошёл в деревне, когда мне было годика три-четыре. Я гулял на улице зимой и зачем-то отошёл на дорогу, которая шла вдоль по улице в нескольких десятках метрах от дома. Погода была пасмурная, мела метель.

Вдруг я увидел, что на меня сбоку надвигается что-то темное и огромное. Это был грузовик. Как он пересёкся со мной на безлюдной деревенской улице, где грузовые машины проезжали не чаще раза в неделю — знает только Господь Бог. Я закричал и побежал, как мне казалось, к дому, стараясь убежать от неминуемой гибели. Но ужас: грузовик почему-то не останавливался, он ехал прямо на меня, и я оказался под его передним правым колесом…

Спасло меня то, что на дороге был гололед, и, увидев, ребенка, бегущего наперерез машине, шофер резко нажал на тормоз и колеса пошли юзом. Так меня и протащил грузовик несколько метров по льду, толкая своим колесом. Потом — помню громкий крик и плач бабушки, которая простоволосой, без платка, бежала из избы к машине…

Впрочем, чего не случается с детьми в их детстве?! Вот и этот случай вполне можно списать на «случайность».

***

Но один случай, когда я чуть было не погиб, был наиболее впечатляющим. Напротив нашего дома стали строить новый дом — деревянный. Было положено примерно два венца бревен, и мы облюбовали стройку для игр. Видимо, старшие пацаны положили поперёк брёвен сруба ещё одно бревно и получились отличные качели.

С моим другом — соседом, который жил напротив нас — Колькой Бацыным — мы уселись на края бревна и начали раскачиваться. Вдруг мой другой товарищ — Колька Коноплев, будучи массивнее меня раза в два, с разбегу запрыгнул за противоположный конец бревна, за спину Кольки Бацына. Бревно, на концах которого мы качались, сработало как катапульта — неудержимая сила бросила мой конец бревна вместе со мной кверху.

Я ощутил ужас — через секунды меня должно было подкинуть вверх, и я должен был пролететь по воздуху несколько метров. Результат падения был вполне предсказуем — я должен был разбиться в лепешку. Это длилось доли секунды, но я прекрасно помню тот страшный ужас, который объял мою маленькую детскую душу.

Но вдруг случилось необъяснимое: какая-то неведомая сила сзади прижала меня к бревну, на конце которого я сидел. Опамятовавшись, я обнаружил себя тесно прижавшимся к вершине бревна, которое торчало кверху, как зенитка. Как я не улетел тогда со своей «катапульты», до сих пор мне неведомо.

И только гораздо позже я узнал об Ангеле-хранителе, который оберегает, в первую очередь, детей. Я думаю, у каждого человека найдется такого рода пример, хотя бы один, из собственной жизни.

В армии

Несколько случаев помощи Божией я ощутил, будучи в армии. Тогда же впервые узнал силу молитвы.

Это было почти сорок лет тому назад, но всё, случившееся со мной в полку противовоздушной обороны в городе Умань (ныне Украина), я помню совершенно отчетливо.

Я прибыл в полк после учебки и считался ещё «салагой» — прослужил всего полгода. Как-то вечером один из дедов решил продемонстрировать свою значимость. Это был среднего роста, довольно субтильного телосложения парень. Несмотря на свой довольно небольшой рост, он сильно сутулился. Лицо у него было треугольное, и когда он улыбался (вернее, осклаблялся), были видны мелкие испорченные зубы. Рот у него был большой, губы постоянно змеились в презрительной улыбке.

Перед вечерней поверкой, когда мы уже стояли в строю, он подошёл ко мне и проверил мой поясной ремень. Увы, он сидел на поясе с небольшим провисанием, и это считалось серьезным проступком: «салаги» подобного себе позволить не могли.

— Завтра после поверки всю ночь будешь мыть «взлетку» (так назывался проход в казарме, где происходили построения), — с угрожающей интонацией произнёс «дед».

Это уже было чревато: во-первых, мытье «взлетки» ночью означало то, что времени на сон не останется; а во-вторых, стоит один раз поддаться на провокацию дедов — потом не отвяжешься. Выбора у меня не было: подчиниться — значило навсегда себя зачислить в число «рабов», отказ был чреват мордобоем.

Сказать, что я переживал, улегшись в койку — значит, ничего не сказать. Я был в шоке — больше всего пугала непредсказуемость поведения «деда», а неизвестность, как хорошо известно, пугает больше всего. Деваться мне было некуда, рассчитывать тоже было не на кого и я, улегшись в койку, неожиданно для себя обратился к Богу, хотя никогда не считал себя верующим. Я усиленно молил Его, чтобы Он избавил меня от этого «деда», хотя не представлял себе, каким образом это возможно. Деться из казармы за ночь «дед» не мог никуда, как из подводной лодки.

С ужасом я встал утром в строй на утреннюю поверку и вдруг обнаружил, что моего обидчика… в строю нет! Спросив у своих одногодков, где он, я получил ответ, который поверг меня в благоговейный ужас. Оказывается, рано утром, ещё до общего подъёма, его с несколькими другими солдатами перебросили на запасной аэродром! Сказать, что я был поражен, значит, ничего не сказать; несколько часов я просто находился в прострации. Вот уж действительно — «явление едва сбыточное»!

Этот случай поразил меня настолько, что остался в памяти на всю жизнь. Впрочем, его сакральная суть как непосредственного Божьего заступничества стала понятна мне недавно — тогда я еще верил в случайности.

Но урок я тогда извлёк — стал обращаться к Богу во всех сложных случаях, а их было немало.

На заводе

Потом была работа на авиационном заводе в Горьком, пока не случилось опять малообъяснимое: я тяжело заболел, а затем — примерно через девять месяцев — чудесным образом исцелился. Однако обо всем по порядку.

Как-то раз, после застолья по случаю какого-то праздника, мы с мужем сестры Игорем затеяли спор, кто сколько раз поднимет двухпудовую гирю, стоявшую в углу моей комнаты. Победил я — поднял гирю одной рукой более двадцати раз.

Последствия я ощутил примерно через месяц — у меня появились боли в области поясницы. В заводской поликлинике мне прописали курс электрофореза, но после курса мне стало ещё хуже — болела уже вся поясница. Затем появились боли в ногах. Меня положили в заводскую больницу, лечили, в том числе, иглоукалыванием, но ничего не помогало.

Затем была областная больница имени Семашко. Но последняя надежда на подводное вытяжение не оправдалась — оно не помогло. После нового года я лёг опять в заводскую больницу, и, выписавшись оттуда в конце января 1986 года, представлял собой полного инвалида. Меня согнуло, причем сразу в нескольких плоскостях. Пройти мог не более двадцати метров. Не только ходить нельзя было, но и сидеть, и даже лежать. Спать приходилось, подложив под живот несколько подушек. Утром, чтобы подняться и добраться до туалета на костылях, требовалось не меньше получаса.

Прошло четыре месяца и врачи стали настаивать на операции. Ещё лежа в больнице, я познакомился с таким же бедолагой, которому операцию уже сделали. Так, вот, только от его рассказа, как происходит операция — с помощью зубила и молотка выбивают поврежденный межпозвоночный диск — мне чуть плохо не стало.

От кого-то в больнице я узнал про украинского врача-костоправа доктора Касьяна и настоял, чтобы меня к нему отвезли. С величайшим трудом, с помощью родственников, мы долетели на самолете до Харькова, на такси приехали на вокзал, и на поезде добрались до станции Кобеляки, что в Полтавской области. Благо, что Украина была частью общей державы — Советского Союза, никаких границ не существовало. Устроившись на ночлег в одном из флигелей местных жителей, ночью мы пришли (я на костылях, разумеется) к небольшому кирпичному домику в центре поселка и встали в огромную — человек в триста — очередь.

Каким-то чудом мне удалось попасть внутрь. Я, как и все попавшие на приём, разделся до пояса, и через несколько минут лежал поперёк топчана, как приказал доктор Касьян — немолодой уже, кряжистый мужчина пятидесяти с небольшим лет. Почти каждого больного доктор Касьян диагностировал, проводя двумя пальцами по позвоночнику — ничего больше ему не требовалось. На рентгеновские снимки, которые ему подсовывали некоторые больные, он не обращал внимания, швыряя их на стол.

Доктор подставил одну свою руку к моему боку и очень сильно несколько раз ударил по ней другой рукой. Затем велел мне подняться и, обхватив руками меня сзади, с силой рванул вверх. Раздался страшный треск, как будто ломали засохшую ветку дуба. Велев мне одеваться, доктор проронил своему помощнику по-украински: «Ну, тут дило пийде».

Через две недели я повторил поездку, процедуры тоже повторились, и после них стало совершаться ранее невозможное: я стал похаживать почти без помощи костылей. После третьей поездки чудо совершилось полностью — я вышел на работу.

Но я не сказал вам самое главное. Ещё до Касьяна, после того, как я отлежал последний раз в больнице, у меня возникло непреодолимое желание попасть в церковь. В одно прекрасное утро я с огромным трудом вышел из дома, через дорогу, на остановке, сел на автобус, и поехал в храм — почти через весь город.

Я причастился первый раз в своей жизни. Так вот — именно после моей поездки в церковь и причащения я получил информацию о докторе Касьяне. Именно после этого начались улучшения в моем здоровье.

Но человек существо очень неблагодарное: выйдя на работу на заводе, а затем, сменив её на преподавание в техникуме, я напрочь забыл о Божьей помощи. Понадобилось семнадцать лет, когда я уже окончательно пришел к вере и, увы, не по своей воле, а только после ещё более тяжелой болезни. Но об этом — чуть позже.

Вразумление

Зачем Бог посылает чудеса людям? В первую очередь для того, чтобы спасти человека, спасти его жизнь. Но не только. Ещё чудеса посылаются для того, чтобы вразумить человека, наставить его на путь истинный, заставить его спасать себя, свою душу и такие события иначе, как вразумлением, не назовешь.

И я уверен, что такой случай, хотя бы единственный, был в жизни каждого человека, а не только у меня.

Один такой случай произошел в середине девяностых годов. Каждый год мы ездили на Пасху в Городец, где в храме в центре города служил мой дядя — отец Александр (Ляпин). Мне там доверяли нести во время крестного хода одну из святых хоругвей, и я очень этим дорожил. Я только что приобрёл новинку — невиданную ранее пятидверную «Ниву». Когда стал собираться в Городец в очередной раз, мне пришла в голову честолюбивая идея — засняться во время крестного хода с хоругвью на видеокамеру, которую я также незадолго до этого приобрёл.

Собрались с женой, усадили детей Юлю и Игоря на заднее сиденье — и тронулись в путь.

Машина была ещё необкатанной, но вела всю дорогу себя нормально. На самом подъезде к Городцу на посту ГАИ нас остановил инспектор, проверил документы и разрешил ехать дальше.

Но — увы, машина не заводилась. Я пробовал и так и эдак, всё было бесполезно. Время шло быстро. Один из инспекторов — сержант — вдруг выразил желание попробовать починить машину и полез под капот. Я, естественно, разрешил, а сам принялся лихорадочно размышлять. Что было делать? Время уже поджимало — был двенадцатый час ночи, до крестного хода в храме оставались считанные минуты.

И тут — удивительное дело — сержант — инспектор завёл двигатель. Как оказалось, барахлили клеммы у генератора. Опять встал вопрос — что делать? Подумав, решили возвращаться домой. Добрались до города благополучно, под утро, когда уже можно было разговляться.

Только сейчас мне стало понятно — Господь не допустил нас на встречу Пасхи из-за моих горделивых желаний засняться на видеокамеру во время крестного хода. Православному человеку нельзя вообще проявлять гордыню — один из самых страшных грехов, а уж на праздник, видимо, тем более.

Испытание

В начале 2002 года я почувствовал страшную усталость и апатию. Ничего не радовало — ни материальные блага, ни довольно успешный бизнес. Что делает в таком случае бизнесмен? Правильно — едет отдыхать. Так поступил и я — купил путевки в Египет, и в конце марта вместе с детьми мы отправились в поездку.

Но, удивительное дело — египетская экзотика уже не радовала, не покидало ощущение какой-то наступающей беды. И вот однажды, после изрядного перегрева на солнышке (а погреться я всегда любил), я обнаружил вспухшие лимфоузлы на шее. Сразу подумалось страшное, но жена, как могла, успокаивала: ерунда, мол. Но я чувствовал — не ерунда. Так оно и оказалось впоследствии — рак лимфатической системы …

Последовали страшные дни лечения, переполненные страхом и безнадёжностью. Восемь курсов химиотерапии я перенёс довольно благополучно, хотя, как узнал позже, многие умирают уже от такого лечения. Химиотерапия перемежалась возникновением различных инфекций, бороться с которыми приходилось приёмом лошадиных доз антибиотиков. Через полгода — курс радиотерапии, который я перенёс неплохо. Контрольная проверка на супертомографе, который имелся тогда только в Питере, опухолей и метастаз не выявила.

Я чувствовал себя как приговоренный к казни и помилованный в последний момент…

Но, увы, радовался я недолго — через два месяца опять появились зловещие симптомы, в первую очередь — повышенная температура.

Затем была Москва, Онкоцентр на Каширке, сдача анализов и обследование, приготовление к пересадке костного мозга. Последовал новый удар — мой врач Наталья Евгеньевна уточнила диагноз, который оказался более зловещим: вместо поставленного в Нижнем Новгороде лимфогранулематоза, который относительно легко излечивается (хотя и от него люди умирают) — злокачественная лимфома. А с ней вообще не живут — жизни мне оставалось самое большее — год. Депрессию, в которую я впал, описать трудно, врачи утешали меня, как могли.

Как ни странно, симптомы болезни потихоньку затухли, и через месяц меня выписали без всякого лечения, и я, ободренный, решил посетить Святую Землю, съездить с женой и сестрой в Иерусалим. Мне удалось походить по местам, где был Спаситель. Посчастливилось искупаться в знаменитой реке Иордан, и только ухудшение самочувствия помешало мне присутствовать на схождении Благодатного Огня. Я видел Голгофу и Святой Крест, на котором был распят Спаситель. Почти явственно слышал грубые голоса солдат, стук молотков, приколачивающих руки и ноги Спасителя к кресту и громкий плач жен-мироносиц. Из путешествия я вернулся другим человеком.

Но опять проявился рецидив: поднялась температура, и обследование в Москве выявило многочисленные злокачественные новообразования, причём очень больших размеров. Заведующий отделением назначил мне лечение огромными дозами гормонов. Я перенёс это нормально, болезнь отступила, но потом, через два с небольшим года, дала осложнение в виде разрушения тазобедренных суставов. С тех пор я передвигаюсь с трудом на костылях-канадках, имею первую группу инвалидности.

В нашем городе хирурги отказались делать мне операцию по замене суставов — возможны опять изменения в крови и «ранняя нестабильность» протезов. Говоря нормальным языком, кости, в которые вбивают молотком крепления суставов, могут начать крошиться. И тогда всё: конец будет уже неотвратимым.

Ничего не остается, как жить, с трудом передвигаясь и испытывая сильные боли. Впрочем, с ними жить можно — недаром говорят, что Господь посылает человеку только те испытания, которые он может вынести…

***

Я так подробно рассказал о своих мытарствах не потому, что хочу пожаловаться на свою судьбу инвалида. И уж, конечно, не для того, чтобы напугать читателя.

Моя цель заключается совершенно в другом. За это время выкристаллизовалось убеждение: Господу было угодно остановить таким образом мою бывшую жизнь и дать мне возможность начать новую. Ведь, что греха таить: я вёл жизнь человека, которую ведут многие обеспеченные люди — многочисленные презентации, банкеты, походы по злачным местам, развлечения, игры и т.д. и т. п.

Плохо то, что не сам я дошёл до понимания неправильности своей жизни — Господь сделал это принудительно. Но главное — не это, а то, что я живу со смертельным диагнозом уже 12 лет!!! Оба моих врача — и московский и нижегородский (дай Бог им здоровья!) — утверждают, что знают в своей практике всего два таких случая, причем один из них — это я!

Кто не верит, что моё исцеление — это настоящее чудо, поинтересуйтесь у знакомых врачей, что такое Т-клеточная лимфома, и каковы ближайшие перспективы при этом заболевании?

Только обращением к Богу я могу оправдать свое исцеление, только раскаянием в грехах прошлой жизни. И ещё: за меня усердно молились и молятся до сих пор мои родные — тётя и её муж-священник Александр из небольшого городка Городец Нижегородской области. Я убежден: не столько к моим молитвам, сколько к их просьбам прислушался Господь, избавив меня от преждевременной смерти.

Даже убеждённым материалистам не объяснить моё исцеление случайностью — настолько оно невероятно. Значит, не безразличен я Господу; значит, моя жизнь ещё нужна, но в обновленном виде.

И главная цель моего рассказа — поведать всем, что люди, попавшие в серьёзные переделки, во-первых, могут надеяться на избавление от них. Во-вторых, могут осознать, что вся их жизнь, все их неприятности и невзгоды, как и избавление от них, зависят только от Господа Бога!

Таков мой главный вывод за шестьдесят лет моей жизни!

Александр Геннадьевич Солнцев
Православие.ru

Просмотрено (317) раз