Понтий Пилат — пятый прокуратор Иудеи

На протяжении 2000 лет, историки, писатели, художники пытаются разглядеть и изучить образ этого человека. Его имя мы ежедневно произносим в молитве «Символ Веры» — «…распятаго же за ны при Понтийстем Пилате»… Даже люди, далекие от Церкви и никогда не читавшие Евангелие, знают о Понтии Пилате по знаменитому роману Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита». Что же из себя представлял человек, отправивший на Голгофу Спасителя?

Немного истории

Понтий Пилат (лат. Pontius Pilatus) — пятый римский прокуратор (правитель) Иудеи c 26 по 36 годы н.э., римский всадник (эквит). Его резиденция располагалась во дворце, построенном Иродом Великим, в городе Кесарии, откуда он и управлял страной.

Вообще, о Понтии Пилате известно не так много. Сегодня одним из важнейших источников о нём являются Евангелия и труды римского историка Иосифа Флавия. Есть также письменные свидетельства таких историков, как Тацит, Евсевий Кесарийский и Филон Александрийский.

По некоторым сведениям, Понтий Пилат родился в 10 году до Р. Х. в Лугдуне, в Галлии (ныне г. Лион, Франция). Pontius — это, по всей видимости, родовое имя Пилата, указывающее на его принадлежность к римскому роду Понтиев. Он был женат на незаконной дочере императора Тиберия и внучке императора Августа Октавиана Клавдии Прокулы (она позднее стала христианкой. В греческих и коптских церквях она причислена к лику святых, её память совершается 9 ноября (27 октября по старому стилю)). Являясь покорнейшим слугой тестя-императора, Пилат отправился вместе с женой в Иудею, чтобы стать её новым римским префектом. На протяжении 10 лет, он управлял этой страной, предотвращал назревающие восстания и подавлял бунты.

Чуть ли не единственной характеристикой, данной Пилату его современником, являются слова Филона Александрийского: «природно жёсткий, упрямый и безжалостный… развратен, груб и агрессивен, он насиловал, надругался, неоднократно убивал и постоянно зверствовал». О моральных качествах Понтия Пилата можно судить по его деяниям в Иудее. Как указывают историки, Пилат был ответственен за бесчисленные жестокости и казни, совершённые без всякого суда. Налоговый и политический гнёт, провокации, оскорблявшие религиозные верования и обычаи иудеев, вызывали массовые народные выступления, беспощадно подавлявшиеся.

Своё правление на Святой Земле Пилат начал внесением в Иерусалим штандартов с изображением императора. Так он попытался продемонстрировать своё презрение к евреям и их религиозным законам. Но чтобы не подвергать напрасному риску римских солдат, эта операция была проведена ночью. И когда утром жители Иерусалима увидели римские знамёна, солдаты были уже в своих казармах. Эта история очень подробно описана Иосифом Флавием в «Иудейской войне». Побоявшись самовольно убрать штандарты (по всей видимости, этого только и ждали легионеры в своих казармах), жители Иерусалима отправились в Кесарию для встречи с прибывшим новым наместником Рима. Здесь, по свидетельству Иосифа Флавия, Пилат был непреклонен, ведь убрать штандарты было равносильно оскорблению императора. Но на шестой день демонстрации, то ли в силу того, что Пилат не хотел начинать вступление в должность массовым избиением мирного населения, то ли ввиду особых инструкций из Рима, он приказал вернуть штандарты в Кесарию.

Но настоящий конфликт между иудеями и римским наместником произошёл после принятого Пилатом решения построить в Иерусалиме акведук (водоканал, сооружение для централизованного снабжения города водой из загородных источников). Для осуществления этого проекта прокуратор обратился за субсидированием к казне Иерусалимского Храма. Всё бы обошлось, если бы Понтий Пилат добился финансирования путём переговоров и добровольного согласия казначеев Храма. Но Пилат совершил беспрецедентный поступок — нужную сумму он просто изъял из казны! Понятно, что со стороны еврейского населения этот недопустимый ход спровоцировал соответствующую реакцию — восстание. Это стало поводом к решительным действиям. Пилат «распорядился переодеть (в штатскую одежду) значительное число солдат, дал им дубины, которые они должны были спрятать под платьем». Легионеры окружили толпу, и после того, как приказ разойтись был проигнорирован, Пилат «подал воинам условный знак, и солдаты принялись за дело гораздо более рьяно, чем то было желательно самому Пилату. Работая дубинами, они одинаково поражали как шумевших мятежников, так и совершенно невинных людей. Иудеи, однако, продолжали держаться стойко; но так как они были безоружны, а противники их вооружены, то многие из них тут пали мёртвыми, а многие ушли, покрытые ранами. Таким образом было подавлено возмущение».

Следующее сообщение о жестокости Пилата содержится в Евангелии от Луки: «В это время пришли некоторые и рассказали Ему о Галилеянах, которых кровь Пилат смешал с жертвами их» (Лк. 13:1). Очевидно, что речь шла об известном в то время событии — резня прямо в Иерусалимском Храме во время уставного жертвоприношения…

Однако Понтия Пилата стал одним из самых известных в истории не благодаря своей жестокости или постройке иерусалимского акведука. Все его жестокости и коварства затмил единственный поступок – суд над Иисусом Христом и последовавшая казнь. Из Священного Писания нам определённо известно, что Господь был приговорён к смерти именно Пилатом, представлявшим в то время высшую римскую власть в Иудее. Смертный приговор был также приведён в исполнение когортой римских солдат. Спаситель был распят на Кресте, а распятие на кресте — это римская традиция смертной казни.

Суд над Иисусом Христом

В канун иудейской Пасхи Пилат получил от синедриона приглашение в Иерусалим на праздник. Его временной резиденцией в Иерусалиме являлась претория, которая, вероятно, находилась в бывшем дворце Ирода у башни Антония. Претория представляла собой обширные и великолепные палаты, где находилось не только жилище Пилата, но также и помещение для его свиты и воинов. Перед преториею находилась также небольшая площадь, где областной правитель производил суд. Именно сюда доставили Иисуса для суда и вынесения приговора.

Резиденция Пилата в Иерусалиме — претория

Предварительное «дознание» в доме Анны

Всё начинается в ночь с четверга на пятницу, когда Иисуса Христа взяли под стражу в Гефсиманском саду после его моления о чаше. Сразу же после ареста Иисуса привели в синедрион (высший судебный орган иудеев). Сначала Христос предстал перед Анной.

С Анны начался суд над Иисусом Христом. Первосвященники и старейшины хотели смерти Спасителя. Но с учетом того, что решение синедриона подлежало утверждению римским прокуратором, нужно было найти такие обвинения, которое возбудили бы у римского правителя политические опасения. Бывший первосвященник хотел подвести дело к тому, чтобы обвинить Иисуса Христа в заговоре мятежа и руководстве тайной общиной. В этом был коварный умысел. Анна начал спрашивать Христа о его учении и его последователях. Но Иисус разрушил план отставного первосвященника: Он утверждал, что всегда проповедовал открыто, не распространял никакого тайного учения и предложил выслушать свидетелей его проповедей. Т.к. предварительное дознание не удалось, Анна, не имея власти вынести приговор, отправил Христа к Каиафе.

Заседание синедриона в доме Каиафы

Первосвященник Каиафа хотел смерти Спасителя и больше других приложил сил, чтобы исполнить это. Сразу же после воскрешения Лазаря он, опасаясь, что все уверуют в Иисуса, предложил убить Спасителя: «вы ничего не знаете и не подумаете, что лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели, чтобы весь народ погиб» (Ин. 11:49–50).

В ту ночь в доме Каиафы и во дворе было многолюдно. Состав первого заседания синедриона, собравшегося судить Спасителя, был неполным. Отсутствовал Иосиф из Аримафеи и Никодим. Первосвященники и старейшины пытались ускорить суд, чтобы подготовить всё необходимое для другого, утреннего полного заседания синедриона, на котором они могли бы официально вынести Иисусу смертный приговор. Они спешили всё «провернуть» за пятницу, т.к. следующий день был субботний — заседание суда проводить запрещалось. Кроме того, если суд и исполнение приговора не будут произведены в пятницу, придется ждать неделю из-за празднования Пасхи. А это могло вновь нарушить их планы.

Священники хотели выдвинуть два обвинения: богохульство (для обвинения в глазах иудеев) и подстрекательство к бунту (для обвинения в глазах римлян). «Первосвященники и старейшины и весь синедрион искали лжесвидетельства против Иисуса, чтобы предать Его смерти, и не находили; и, хотя много лжесвидетелей приходило, не нашли» (Мф. 26:57–60). Без свидетелей судебное решение невозможно. (Господь, дав на горе Синай богоизбранному народу Закон, установил и правила относительно свидетелей: «По словам двух свидетелей или трех свидетелей должен умереть осуждаемый на смерть: не должно предавать смерти по словам одного свидетеля» (Втор. 17:6).)

Наконец пришли два лжесвидетеля, которые указали на слова, произнесенные Господом при изгнании торгующих из храма. При этом они злонамеренно переиначили слова Христа, вложив в них другой смысл. В начале Своего служения Христос сказал: «Разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его» (Ин. 2:18–19). Но и такое приписанное Христу обвинение не было достаточным для серьезного наказания. Иисус не произнес ни единого слова в Свою защиту. Таким образом, ночное заседание, длившееся, без сомнения, несколько часов, основания для смертного обвинения так и не нашло. Молчание Христа раздражало Каиафу, и он решил вынудить у Господа такое признание, которое дало бы повод осудить Его на смерть, как богохульника. Каиафа обратился к Иисусу: «Заклинаю Тебя Богом живым, скажи нам, Ты ли Христос — Сын Божий?» Христос не мог не отозваться на эти слова и ответил: «Ты сказал!» то есть: «Да, ты верно сказал, что Я — обещанный Мессия», и прибавил: «Отныне увидите Сына Человеческого, сидящего одесную Силы и грядущего на облаках небесных.» Слова Христа разозлили первосвященника и, разодрав свои одежды, он сказал: «На что еще нам свидетелей, вот, теперь вы слышали богохульство Его!» И все осудили Иисуса за богохульство и приговорили Его к смерти.

Но решение синедриона, осудившего Иисуса на смерть, не имело юридической силы. Судьбу обвиняемого должен был решать только прокуратор.

Суд Пилата

Иисус Христос на суде у Пилата

Иудейские первосвященники, осудив Иисуса Христа на смерть, не могли сами привести приговор в исполнение без его утверждения римским наместником. Как повествуют евангелисты, они после ночного суда над Христом привели его утром к Пилату в преторию, но сами не вошли в неё «чтобы не оскверниться, но чтобы можно было есть пасху». Представителю римской власти принадлежало право утвердить или отменить приговор синедриона, т.е. окончательно решить участь Узника.

Суд Пилата — описанный в Евангелиях суд над Иисусом Христом, которому Пилат, следуя требованиям народной толпы, вынес смертный приговор. Во время суда, согласно Евангелиям, Иисуса подвергли истязаниям (бичеванию, возложению тернового венца) — поэтому суд Пилата входит в число Страстей Христовых.

Пилат был недоволен тем, что его вмешивают в это дело. Согласно евангелистам, Понтий Пилат во время суда трижды отказывался предать смерти Иисуса Христа, в которой был заинтересован синедрион во главе с первосвященником Каиафой. Иудеи, увидев желание Пилата уйти от ответственности и не участвовать в том деле, с которым они пришли, выдвинули против Иисуса новое обвинение, имевшее чисто политический характер. Они сделали подмену — только что оклеветав Иисуса и осудив Его за богохульство, представили теперь Его Пилату опасным для Рима преступником: «Он развращает народ наш и запрещает давать подать кесарю, называя Себя Христом Царем» (Лк. 23:2). Члены синедриона хотели перевести дело из религиозной области, которая Пилата мало интересовала, в политическую. Первосвященники и старейшины надеялись, что Пилат осудит Иисуса за то, что Он считал Себя Царем Иудейским. (Со смертью в 4 году до Р. Х. Ирода Старшего титул царя Иудеи был уничтожен. Управление перешло римскому наместнику. Реальное притязание на власть Царя Иудейского по римским законам квалифицировалось как опасное преступление.)

Описание суда Пилата над Иисусом приводится у всех четырёх евангелистов. Но наиболее подробный диалог Иисуса Христа и Пилата приводится в Евангелии от Иоанна.

«Пилат вышел к ним и сказал: в чем вы обвиняете Человека Сего? Они сказали ему в ответ: если бы Он не был злодей, мы не предали бы Его тебе. Пилат сказал им: возьмите Его вы, и по закону вашему судите Его. Иудеи сказали ему: нам не позволено предавать смерти никого, — да сбудется слово Иисусово, которое сказал Он, давая разуметь, какою смертью Он умрет. Тогда Пилат опять вошел в преторию, и призвал Иисуса, и сказал Ему: Ты Царь Иудейский? Иисус отвечал ему: от себя ли ты говоришь это, или другие сказали тебе о Мне? Пилат отвечал: разве я Иудей? Твой народ и первосвященники предали Тебя мне; что Ты сделал? Иисус отвечал: Царство Мое не от мира сего; если бы от мира сего было Царство Мое, то служители Мои подвизались бы за Меня, чтобы Я не был предан Иудеям; но ныне Царство Мое не отсюда. Пилат сказал Ему: итак Ты Царь? Иисус отвечал: ты говоришь, что Я Царь. Я на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать о истине; всякий, кто от истины, слушает гласа Моего. Пилат сказал Ему: что есть истина? И, сказав это, опять вышел к Иудеям и сказал им: я никакой вины не нахожу в Нем.» (Ин.18:29-38)

Основной вопрос, который Пилат задал Иисусу был: «Ты Царь Иудейский?» Этот вопрос был обусловлен тем, что реальное притязание на власть в качестве Царя Иудейского согласно римским законам квалифицировалось как опасное преступление. Ответом на этот вопрос стали слова Христа — «ты говоришь», что можно рассматривать как положительный ответ, так как в еврейской речи словосочетание «ты сказал» имеет положительно-констативный смысл. Дав такой ответ, Иисус подчеркнул, что он не только по родословию имеет царское происхождение, но и как Бог имеет власть над всеми царствами.

Евангелист Матфей сообщает о том, что во время суда над Иисусом жена Пилата послала к нему слугу сказать: «не делай ничего Праведнику Тому, потому что я ныне во сне много пострадала за Него» (Мф. 27:19).

Клавдия Прокула — жена Понтия Пилата

Бичевание

Прежде чем окончательно уступить иудеям, Пилат приказал подвергнуть Узника бичеванию. Прокуратор, как свидетельствует святой апостол Иоанн Богослов, повелел это сделать воинам, чтобы унять страсти иудеев, вызвать у народа сострадание ко Христу и угодить им.

Иисуса отвели во двор и сняв с него одежду били. Удары наносились тройными бичами, на концах которых были свинцовые шипы или кости. Затем Его одели в шутовской наряд царя: багряницу (плащ царственного цвета), дали в правую руку трость, ветку («царский скипетр») и возложили на голову венок, сплетённый из терния («корону»), шипы которого впивались в голову Узника, когда воины били Его тростью по голове. С этим соединялись моральные страдания. Воины глумились и надругались над Тем, Кто вмещал в Себе полноту любви ко всем людям — вставали на колени, кланялись и говорили: «радуйся, Царь Иудейский!», а после плевали на него и били тростью по голове и лицу (Мк.15:19).

При исследовании Туринской плащаницы, отождествляемой с погребальной плащаницей Иисуса Христа был сделан вывод, что Иисусу было нанесено 98 ударов (при этом у иудеев допускалось наносить не более 40 ударов — Втор.25:3): 59 ударов бича с тремя концами, 18 — с двумя концами и 21 — с одним концом.

Окровавленного Христа в терновом венце и багрянице Пилат вывел к иудеям и сказал, что не находит в Нём никакой вины. «Се, Человек!» (Ин. 19:5), — произнес прокуратор. В словах Пилата «Се, Человек!» видно его желание вызвать у иудеев сострадание к узнику, который после истязаний своим внешним видом не похож на царя и не представляет угрозы римскому императору. Но народ ни в первый, ни во второй раз не проявил снисхождения и требовал казни Иисуса в ответ на предложение Пилата отпустить Христа, следуя давнему обычаю: «Есть же у вас обычай, чтобы я одного отпускал вам на Пасху; хотите ли, отпущу вам Царя Иудейского?». При этом, согласно Евангелию, народ ещё сильнее стал кричать «да будет распят».

На картине Антонио Чизери Понтий Пилат показывает подвергшегося бичеванию Иисуса жителям Иерусалима, в правом углу изображена скорбящая жена Пилата

Видя это, Пилат вынес смертный приговор — приговорил Иисуса к распятию, а сам «умыл руки перед народом, и сказал: невиновен я в крови Праведника Сего». На что народ воскликнул: «кровь Его на нас и на детях наших» (Мф.27:24-25). Умыв руки, Пилат совершил принятое среди иудеев ритуальное омовение рук в знак непричастности к совершаемому убийству (Втор.21:1-9)…

После распятия

В текстах раннехристианских историков можно найти сведения, что спустя 4 года после казни Назарянина прокуратор был низложен и сослан в Галлию. Что касается дальнейшей судьбы Понтия Пилата после отъезда из Иудеи в конце 36 года, никаких достоверных сведений не имеется.

Сохранилось множество гипотез, которые, несмотря на различие деталей, сводятся к одному — Пилат закончил жизнь самоубийством.

По некоторым сведениям, Нерон подписал распоряжение о казни Понтия Пилата как приспешника Тиберия, после того как тот был сослан в Галлию. По всей видимости, никто не смог заступиться за бывшего римского прокуратора Иудеи. Единственный покровитель, на которого Пилат мог рассчитывать, — Тиберий — к этому времени умер. Существуют также легенды, согласно которым воды реки куда бросили Пилата после совершенного им суицида, отказались принять его тело. В конце концов, согласно этому повествованию, тело Пилата пришлось бросить в одно из высокогорных озёр в Альпах..

Апокрифы о Понтии Пилате

Имя Понтия Пилата упоминается в некоторых раннехристианских апокрифах II века.

Многие апокрифы допускали даже, что Пилат впоследствии раскаялся и стал христианином. К числу таких псевдодокументов, датируемых XIII века относятся «Евангелие от Никодима», «Письмо Пилата Клавдию Кесарю», «Возношение Пилата», «Письмо Пилата Ироду Тетрарху», «Приговор Пилата».

Примечательно, что в Эфиопской Церкви помимо жены прокуратора Клавдии Прокулы, к лику святых причислен и сам Понтий Пилат.

Понтий Пилат в романе «Мастер и Маргарита»

Понтий Пилат — центральный персонаж романа М.А.Булгакова «Мастер и Маргарита» (1928-1940). Сын короля-звездочета, жестокий прокуратор Иудеи всадник Понтий Пилат по прозвищу Золотое Копье появляется в начале 2-й главы: «В белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой, ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана в крытую колоннаду между двумя крыльями дворца Ирода Великого вышел прокуратор Иудеи Понтий Пилат».

Изучив роман можно сделать вывод, что образ Понтия Пилата очень противоречив, он не просто злодей и трус. Он человек, которого социальные условия, сложившиеся до него держат в определенных рамках. Михаил Булгаков в своем романе показал прокуратора как жертву, как человека терзающегося муками совести. Пилат наделен сочувствием к Иисусу, в проповедях которого он не видит никакой угрозы общественному порядку.

Суровый, хмурый, но и не лишенный человечности игемон, готовый отказать синедриону в осуждении странного проповедника из Назарета, он все-таки посылает Иешуа на распятие. Он даже ссорится из-за праведника с иерусалимским первосвященником. Однако страх быть обвиненным в том, что он покрывает врагов кесаря, к которым священники отнесли Назарянина, заставляет его пойти против совести… Казнь Иешуа Га-Ноцри становится главным событием в жизни Пилата и Совесть не даёт прокуратору покоя всю оставшуюся жизнь. Он не может избавиться от видения казненного Иешуа и мучается две тысячи лет, мечтая встретиться с Ним. Вот, собственно, и все, что мы узнаем из романа Михаила Булгакова.

Образ булгаковского Пилата одинок, в романе ничего не говорится о жене игемона Клавдии — единственным другом всадника является преданный пёс Банга.

У Булгакова в романе очень много отступлений от Евангелия. Так, перед нами иной образ Спасителя — Иешуа Га-Ноцри. Вопреки изложенной в Евангелии длинной родословной, восходящей к роду Давидову, ничего не известно ни об отце, ни о матери Иешуа. У него нет братьев. «Я не помню моих родителей», – говорит он Пилату. И еще: «Мне говорили, что мой отец был сириец…» Писатель лишает своего героя семьи, быта, даже национальности. Убирая все, он формует одиночество Иешуа…

В числе существенных изменений, внесенных Булгаковым в евангельское предание, – и Иуда. В отличие от канона, в романе он не апостол и, следовательно, не предавал своего учителя и друга, поскольку ни учеником, ни другом Иешуа не был. Он – профессиональный соглядатай и доносчик. Это его форма заработка.

В романе «Мастер и Маргарита» всё сосредоточено на опровержении сути Евангельского События – Страстей Христовых. Сцены казни Иешуа Га-Ноцри лишены непомерной жестокости. Иешуа не мучили, не издевались над ним, и умер он не от мук, которых, как видно из текста, и не было, а был убит по милости Понтия Пилата. Нет и тернового венца. И бичевание заменено одним ударом бича кентуриона Крысобоя. В романе нет и тяжкого несения креста. И крестного пути, стало быть, фактически нет. Есть повозка с тремя осужденными, смотрящими вдаль – туда, где их ждет смерть, на шее каждого из них доска с надписью «Разбойник и мятежник». И еще повозки – с палачами и необходимым, увы, рабочим инвентарем для произведения казни: веревками, лопатами, топорами и свежеотесанными столбами… И все это отнюдь не потому, что солдаты добры. Просто им – и солдатам и палачам – так удобней. Для них это будни: у солдат – служба, у палачей – работа. Царит привычное, незаинтересованное равнодушие к страданию и смерти – со стороны властей, римских солдат, толпы. Равнодушие к непонятному, непризнанному, равнодушие к подвигу, состоявшему зря… Иешуа казнен не распятием гвоздями на кресте, символе скорби, как Иисус Христос (и как было предсказано пророками), а просто привязан веревками к ”столбу с поперечными перекладинами. В смертный час нет не только группы апостолов и женщин, скорбно застывших вдали (по Матфею, Марку и Луке) или плачущих у подножия креста (по Иоанну). Нет и толпы, насмехающейся и кричащей: «Если ты Сын Божий, сойди с креста». У Булгакова: «Солнце сожгло толпу и погнало ее обратно в Ершалаим». Нет и двенадцати апостолов. Вместо двенадцати учеников – один Левий Матвей… А что говорит Иешуа Га-Ноцри, умирая на кресте? В Евангелии от Матфея: «…около девятого часа возопил Иисус громким голосом: Илu, Илu! ламa савахфанu? То есть: Боже мой, Боже мой! для чего ты меня оставил?» Похожая фраза в Евангелии от Марка. У Иоанна короче, одно слово: «сказал: совершилось». У Булгакова последнее слово казнимого: «Игемон…»

Кто же он такой – Иешуа Га-Ноцри в романе «Мастер и Маргарита»? Бог? Или человек? Иешуа, которому, кажется, открыто все – и глубокое одиночество Пилата, и то, что у Пилата мучительно болит голова, заставляя его помышлять о яде, и то, что гроза будет позже, к вечеру… Иешуа ничего не знает о своей судьбе. У Иешуа нет божественного всеведения. Он человек. И это представление героя не богочеловеком, а человеком бесконечно беззащитным…

Придется признать, что Булгаков сочинил другого Пилата, не имеющего ничего общего с историческим прокуратором Иудеи Понтием Пилатом.

Материал подготовил Сергей ШУЛЯК
Источник: hram-troicy.prihod.ru

Просмотрено (10015) раз