Великий пост — что же главное?

Игумен Петр (Мещеринов) поднял тему настоящего смысла Великого поста и ограничения в еде.

Слава Богу, что становятся ясными и выходят, наконец, в поле обсуждения очевидные и простые вещи. Их можно свести к следующему:

Если не обманывать себя и называть вещи своими именами, то мы никуда не денемся от того, что Великий пост — это именно гастрономическое мероприятие. И все тексты “прогрессивных священников” на “Правмире” и в других приличных православных местах о том, что “пост не сводится к гастрономии”, является лишь попыткой убежать от незыблемой истины, что пост как раз и сводится к гастрономии.

Ещё богослужение, конечно. Богослужение Великого поста основывается на постулате “человек для субботы”. И тут не нужно обманывать себя, это именно так. Необходимый в христианстве принцип вариативности, о котором так ясно говорит Апостол Павел в 14-й главе Послания к Римлянам, отменён и попран — тоже давайте отдадим себе в этом отчёт.

Всем православным предписано одинаково, по расписанию, не есть, ходить на службы, печалиться, сострадать Христу, а потом радоваться Пасхе. Только всем вместе, только по расписанию; а если не так, то ты не православный. У всех без исключения в определённый календарный период на семь недель “отнимается Жених”, а затем с такой же обязательностью в определённую календарную дату возвращается.

Уж не будем тут глубже копать: а что вообще это за принцип такого богослужебного круга? Христос же в реальности уже воскрес. А раз так, то Великим Постом — происходит что? Христос реально отнимается от нас в нашей внутренней жизни, чтобы по прошествии строго расписанного календарного срока вновь реально воскреснуть? Нет же, наверное. Тогда что? игра? Да, игра, внешне-церковное эстетическое действо, обусловленное историей и культурой, но не реальность как таковая. И опять же — давайте дадим себе в этом отчёт. Не для революций и реформаций, а для правды.

Всё это, несомненно, чувствуется всеми и “прогрессивными священниками”, и думающими и честными мирянами. Для того, чтобы сгладить возникающий когнитивный диссонанс, приводятся аргументы вроде следующих: “Пост — это время особого внимания к себе, особого покаяния, молитвы и добрых дел”. Но опять же, если “включить осознанность”, то тут же возникают вопросы: а что, вне поста можно меньше молиться, совершать добрых дел, меньше внимать себе и т.д.? Ведь Евангелие не делит жизнь во Христе на календарные отрезки, оно подразумевает ровность и постоянство этой жизни, причём не казарменно, а в меру каждого отдельного человека.

Аргумент о том, что “Христос сорок дней постился, и мы тоже постимся”, также не выдерживает критики. Христос и больных исцелял, и мёртвых воскрешал — давайте Уставом предпишем себе и эти действия. Последование Христу в достаточной мере разъяснено в Апостольских посланиях, оно относится к внутренней индивидуальной духовной и нравственной жизни, а вовсе не к каким бы то ни было внешним дисциплинарно-ритуальным установлениям.

Итак: Великий Пост — это данный нам как объективная реальность период особого гастрономического времяпрепровождения и поставление нас, всех скопом, в жёсткую ситуацию “человек для субботы”. Нужно отдать себе в этом отчёт, не обманывать себя и стараться разместиться в этой реальности с наименьшим ущербом для себя и для своей внутренней жизни во Христе.

И, пожалуй, самое главное. Ни у одного из православных учителей я не прочитал этого, а только у протестанта Герхарда Терстегена. Он пишет, что резерв внутренних сил человека ограничен, и поэтому нужно очень внимательно следить за тем, чтобы не растратить эти силы на что-то побочное и второстепенное, но концентрировать их на главном.

Я на практике убедился в глубокой верности этого замечания. Мы тратим свои внутренние силы на гастрономию и эстетико-церковные мероприятия; очень много сил уходит на то, чтобы согласовать внутри себя явное свидетельство совести, что “не то это, не то” и нашу самоидентификацию как православных христиан. На Христа, на внутреннюю жизнь, на настоящую молитву, на молчание пред Богом, на Священное Писание, на возрастание в духовной жизни (а не хождение по кругу), на подлинные, во Христе, отношения с ближними ни сил, ни ресурса просто не остаётся.

Вот ключевая проблема — та самая дезориентация в нашей церковной педагогике, о которой я всё время говорю. Людей же именно так учат, вот и получается то, что получается.

Ну вот, вполне себе великопостные размышления получились.

Игумен Петр (Мещеринов)
Православие и Мир

Просмотрено (104) раз