Почему так важно не уходить с помазывания, а оставаться до конца всенощного бдения?

Часто можно увидеть следующую картину: до полиелея храм полон народу, а после прочтения Евангелия и помазания освященным елеем пустеет наполовину.

Это прискорбно, потому что, фактически, все всенощное бдение вместе с Литургией – это и есть Литургия как наше общее дело служения Господу. Практика совершения вечерни, утрени, часов и Литургии как единой службы сохранилась в афонских монастырях. Кто бывал на афонских бдениях, знает, что они длятся практически всю ночь и завершаются ранним утром Литургией как кульминацией молитвы.

Современный человек немощен, поэтому в нашей практике между всенощным бдением и Божественной литургией установлен перерыв для отдыха. Для работающего всю неделю человека простоять еще и всю ночь с субботы на воскресенье на бдении было бы непосильной ношей. В этом Церковь идет навстречу человеку. Но пропуская всенощное бдение как какую-то необязательную прелюдию к Литургии, христианин сам себя лишает службы и опыта, который он мог бы на ней приобрести.

90% Литургии – неизменяемые части. Она всегда одинакова. Лишь 10% ее молитвословий (тропари и кондаки на часах, тропари и кондаки по входе, Апостол и Евангелие) посвящены памяти дня. Литургия концентрируется вокруг искупительного подвига Христа, ее смысловое ядро – Евхаристический канон, во время которого происходит пресуществление Святых Даров. Основная молитвенная и информационная нагрузка памяти дня (святого или события) приходится на всенощное бдение. Львиная доля этой духовно-информационной нагрузки припадает именно на канон.

Слово «канон» в греческом языке имеет очень обширное употребление – почти такое же, как и «логос», т.е. «слово». В своем прямом значении канон – это правило, мерило, норма – специальная палочка для измерения при строительных работах, типа современной линейки. Позже слово «канон» перекочевало в богослужебную практику, литературу, юриспруденцию. Оно стало обозначать некое произведение, которое создано по строгим единообразным правилам.

Богослужебный канон имеет четкую унифицированную композицию: девять песней, состоящих из ирмосов (с греческого – связь, сплетение, ряд) – кратких молитвословий, которые служат связкой, переходом между тропарями, и собственно тропарей, на которых лежит основная информационная нагрузка.

Слово «тропарь» часто переводится с греческого языка как «тон, лад, мелодия», но лично мне больше нравится перевод профессора Киевской Духовной Академии Михаила Скабаллановича. Он говорил, что изначально слово «тропарь» переводиться на русский язык как «победное знамя, флаг». Тропарь – это краткое молитвословие, выражающее суть праздника, и это действительно вербальное знамя победы Христа над диаволом, грехом и смертью. Наиболее ярко это видно на примере известного всем пасхального тропаря: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ, и сущим во гробех живот даровав».

Канон читается на утрени во время и после помазания. В нем подробно рассказывается о празднике, его истории и духовном смысле или о подвиге поминаемого святого. Образно говоря, Бог рассказывает о Себе или о Своем угоднике, который приблизился к Нему и вошел в Царствие Небесное, что тем более для нас должно быть интересным и поучительным, так как и мы стремимся туда же. Почему бы не поучиться на опыте другого человека, который дошел с Божьей помощью в рай?

Уходя с канона, мы словно говорим Богу: нам неинтересно то, что Ты нам рассказываешь. Было бы нам приятно, если бы мы кому-то открылись, начали многословно и искренне изливать душу, а наш друг в середине разговора пожал плечами и сказал: «Извини, мне это не интересно», – и ушел? Наверное, он нанес бы нам очень сильную душевную рану. Так и мы своим равнодушием к молитве, как образно выражались святые отцы, распинаем Христа. Кроме того, это проявление неуважения к священнослужителям и церковнослужителям – чтецам и певцам.

Творцы канонов – преподобный Андрей Критский, святитель Софроний Иерусалимский, преподобные Иоанн Дамаскин, Косма Маиумский и Иосиф Песнописец – сделали по внушению Святого Духа все, чтобы и в богослужебном, и в психологическом смысле канон был не только целостным, но и интересным, привлекательным произведением.

Поются ирмосы и катавасии (ирмосы, не начинающие, а завершающие песнь), читаются тропари канона, которые отделяются друг от друга краткой молитвой, посвященной празднику или святому – например, «слава, Господи, Святому Воскресению Твоему» или «преподобне отче Сергие, моли Бога о нас». После третьей, шестой и девятой песни вступают священнослужители с малой ектенией. Все это должно удерживать внимание молящегося. Мы же – священнослужители и церковнослужители – часто сами отбываем канон. Живем от полиелея до великого славословия, а между ними, пользуясь водительским сленгом, включаем пятую скорость ртом – и уже не разобрать, кому читается канон, о чем он читается – все сливается в один монотонный и невыразительный гул. Это тоже очень печально.

Верующий, который уходит после помазания, лишает себя участия в слышании не только канона, но и нежнейшей и трепетной песни, посвященной Пресвятой Богородице – «Честнейшую Херувим…», называемой еще «Песнь Богородицы». Он также лишает себя великого славословия – напряженной молитвы, в которой мы благодарим Бога за все те блага, которые Он нам посылает.

В жизни бывает всякое. Мама с маленькими детьми пришла на всенощную, помазалась, и дети больше не могут стоять. Или кто-то спешит на поезд, или возникли другие неотложные обстоятельства. В таком случае со службы можно уйти раньше, но уход до отпуста без действительно уважительной причины нужно исповедовать как грех.

Дорогие братья и сестры, давайте научимся любить службу, причем не только материальную ее сторону – целование Евангелия и помазание, но и духовную – молитву. Давайте постараемся приобрести навык слушания и слышания богослужебных текстов, ведь в Царствии Небесном ангелы и святые пребывают в непрерывной молитве, которой мы должны научиться еще здесь – в земной Церкви.

Иерей Андрей Чиженко
Православная Жизнь

Просмотрено (147) раз