Беседа о сквернословной брани

Предалагаем читателю отрывок из творения архиепископа Антония (Амфитеатрова).

На днях, братья мои, я был обрадован, а вместе с тем и опечален вот каким случаем. Один из вас приходил ко мне и с большою горечью передавал, что в вашем обществе водится одна весьма недобрая привычка.

Он просил меня употребить пастырские и отеческие меры против этой, как он выражался, скверноты, которая не делает чести нашему православно-христианскому обществу, нашему приходу. Он говорил, что между вами находилось много таких, которые намерены были идти ко мне с этою же просьбою.

Я радуюсь и благодарю вас, други мои, за то, что вы и при непродолжительности моего пастырского служения у вас стали уже питать ко мне доброе доверие, и что вы сами заботитесь о духовном благе вашего общества.

Это для вас полезно и для меня очень важно в трудном деле моего пастырского служения. Ибо, посудите сами, может ли наставник, или отец воспитывать должным образом своих детей, если между им и детьми не будет взаимного доверия, если дети не будут открывать отцу своих душевных недугов с искренним желанием получить от него помощь, и если они сами не будут заботиться о своем воспитании? Но я уверен, что вы это хорошо знаете. Да даст же Господь, чтобы ваша откровенность ко мне и ваша заботливость об общем благе росла и росла между вами.

Но, радуясь о сем, я вместе с многими из вас, душевно скорблю, что между вами уже до того укореницась и застарела одна скверная привычка, что стала не в терпежь и для вас самих. И дети (говорили мне), неумеющие прочесть одной молитвы Господней, уже заражены у вас этою привычкою. Горько слышать об этом! Я думаю, вы уже сами догадываетесь, на какую привычку я вам указываю. Я говорю о сквернословной брани.

Кто-то из вас, долго не задумываясь, предлагал мне употребить против распространенной у вас сквернословной брани то средство, которое будто бы принято с пользою некоторыми обществами соседних нам сел; это – телесное наказание от общества, или денежная пеня провинившегося скверннословною бранью. Но об этом средстве можно щедещать не с этого святого места, а из вашего общественного судилища из сходу мирского. Я могу предложить вам против вашего душевного недуга только духовное врачевство – мое пастырское слово.

«Язык, – говорит св. апостол Иаков, – небольшой член, но много действует. В самом деле, велико назначение дарованного нам Богом языка. Он нам дан для того, чтоб творить святые молитвы и благодарения Господу, вообще для того, чтоб высказывать наши мысли, чувства, нужды, желания, вссти добрые речи с людьми, меняться полезными советами, знаниями и т. д.

Язык – это орудие сеяния доброй духовной пшеницы – добрых слов, которые навсегда помнятся у Бога, но скоро забываются у людей и никогда не остаются без добрых плодов, как никогда не остается безплодною добрая пшеница, посеянная на доброй земле. О! сколько добра приходит от добрых, разумных речей, советов, утешений, наставлений, словом, от доброго языка, от доброго слова человеческого!..

Но зато, как велико и зло от того же самого языка, когда он сделается орудием не благословения Бога, а брани и проклятия ближних, когда он будет исполнен, по апостолу, смертоносного яда. «Посмотри, – говорит тот же св. апостол Иаков, – небольшой огонь, а как много всщества зажигает. И язык – огонь, скопище неправды; он заражает все тело; и заражает круг жизни, будучи сам воспаляем от геенны. Всяких зверей, птиц, гадов и морских животных может укротить сила человеческая. А языка никто из людей укротить не может: это неукротимое зло! Он исполнен смертоносного яда».

Итак, вы видите, что злой язык св. ап. Иаков уподобляет огню и яду смертоносному. От злого и неудержимого языка, как искры от огня, сыплются злостные слова, которые как огнем допекают ближнего. От злого языка, как пожар от искры, занимается вражда, ссора, часто губящая людей. Злой язык, как яд отравляет душу невинную, колет сердце людское, наносит жестокие и убийственные обиды ближему. Но, не говоря здесь о всяком зле, которое произходить от злого языка, я остановлюсь только на злой брани, к несчастию, так привычной вам.

Я думаю, что для некоторых из вас слышать бранчивые, гнилые слова тяжеле бывают каких-нибудь ударов. Не приходилось ли вам иногда слышать горьких жалоб и видеть горьких слез невинного дитяти, или скромной добродушной женщины, или доброго почтенного старика, непривыкших к сквернословию, когда они ни за то, ни за се подвергались от кого-нибудь незаслуженной безстыдной брани? «Легче для нас было бы, – говорят обыкновенно в таких случаях не привыкшие к гнилым бранным словам, – перенести несколько раз удар по лицу, чем слышать такие скверные позорные слова».

Правда, не все отвечают на брань лишь подобными горькими жалобами. Часто бывает, что за брань платят бранью же. Чего тогда не бывает! Посмотрите на ожесточенную перебранку соседок или соседей. Какую мучительную злость, какое зверское безобразие, и какое томительное страдание вы заметите на их лицах! А oт брани на словах далек ли бывает нереход и к безобразной ожесточенной брани на деле? Как много тут здоровья теряется, насколько тут общая честь страдает!.. И скоро ли сходятся между собою обругавшие друг друга?..

Общий мир, так необходимый для блага общего, почти навсегда прекращается между ними; потому что слова брани с трудом забываются. Наконец, бывает и то, что к брани до того прислушиваются, привыкают, что ею совсем не смущаются. Ты кричишь на какого-либо безчинника, ябедника, сыплешь на него кучу крупных слов бранных, а они для него что горох для стены. «Брань на вороту не висит», – думает он про себя, да делает по своему. Тут жалок и ты бранящий, приучивший не трогатъся твоею бранью неудержимою, и ты слушающий брань, подобящийся тем, о которых Слово Божие говорит, что у них окаменела душа, ожестело сердце, так что они слыша не слышат и погибают в таком безчувствии. В гневной брани люди не владеют собою, забываются; оттого брань всегда идет с криком, не осторожно, разносится на общий соблазн.

Бранясь, вы, быть может, и не замечаете того, что на вашу брань стеклась целая толпа людей, из которых только некоторые смеются над вами и дают себе слово в своем сердце не допускать в себе такого безобразия, а другие заслушиваясь на вашу брань, невольно нечувствительно впитывают в себя яд сквернословия, который при случае и они готовы будут излить на своего противиика. Бранясь вы быть может и незамечаете того, что вашу брань подслушивают, толпою собравшиеся на ваш крик, любопытные невинные дети чужие или ваши. Каждое слово вашей брани легко и глубоко западает в их молодые души, и они готовы будут повторить их, при малейшем поводе, в самом безобразном виде.

Сохрани нас Господи когда-нибудь услышать брань из уст этих младенцев и вскармливаемых грудью, которые по своей непорочности предназначены Господом совершать только хвалу Божию. И знаете ли вы, что Спаситель наш советовал соблазнителям таких малых? «Лучше им было бы, – говорил Он, – если бы обвесился на шею им мельничный камень, и они потонули в пучине морской».

Берегитесь же, други мои, злоупотреблять даром слова, который нам дан для прославления Бога и для добрых бесед, советов, для всякой полезной и разумной речи; берегитесь мучить, безчестить и губить себя и ближних ваших и особенно малых детей злою бранью; берегитесь осквернять себя и других скверными, гнилыми словами; помните, что за всякое слово праздное, а, особенно, за гнилое вы должны будете дать ответ Господу Богу в день судный. И какой тогда будет стыд для сквернословов, какой ответ дадут они Богу!

Я думаю, что вы сами стыдитесь теперь и припомнить те скверные бранные слова, какие некоторыми из вас в иной раз выкидываются десятками и сотнями. Разгорячась в брани, вы не даете покоя родителям, детям, родным своего противника, хотя они ничем не виноваты пред вами, а иные, быть может, давно уже и в могиле. И чего еще не говорите вы! «Такой и сякой ты сын,.. такая и сякая ты душа,·.. Чтоб тебе, да чтоб тебе…» и проч.! Боже мой!

Каждый из вас не сын ли христианских родителей, не человек ли Божий? Каждая душа – не Божия ли душа? Не за каждого ли из нас проливал Свою пречистую кровь на кресте Сам Сын Божий? Не каждого ли из нас Он усыновил Богу Отцу, называя нас Своими другами и братьями? А мы нашего ближняго и брата, усыновленного Богу, называем сыном нечистого животного, или непотребной женщины, или, что еще хуже, называем крещенную Божию душу – душею нечистого духа и проч.

Прости мне Господи, что я с этого святого места дерзнул высказать ту мысль, о которой неприлично бывает вспоминать и в порядочном доме, в хорошей семье. Не движется больше, бр., злой язык, чтобы раскрывать перед вами всю мерзость и безстыдство известных у вас бранных злословий и зложеланий. Скажу только, что некоторые из них достались нам еще от скверного поганства, когда предки наши еще не знали истинного Бога И. Христа; другие достались от темной татарщины; иные и невесть откуда занеслись к нам, словно какая саранча, либо какой губительный ветер; иные, наконец, родились и у нас, как кусливые мошки из болота.

Грех нам будет великий, пред Господом Богом, если мы, получивши в несчастное наследство от наших дедов и прадедов некоторые гнилые слова, будем передавать их своему потомотву, приумножая их еще своими.

Отцы и матерн семейств! на вас лежит христианская обязанность и словом и примером ограждать ваших детей от гнилых безстыдных браней. Вам самим, прежде всего, нужно отучать себя от этой несчастной привычки, если вы успели ее нажить. Правда, это не обойдется без труда; но ничто доброе не дается нам легко. При всей своей неонытности в духовной жизни, я предложу вам и средство, которым другие не без успеха пользуются.

Когда недобрый дух будет пбдвигать кого-нибудь из вас к брани, не будьте скоры на ответ, а поспешите, как можно скорее, оградить себя крестным знамением и прочесть молитву Иисусову: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помидуй мя грешнаго!» После этого, будьте уверены, вы совсем не то скажете своему ближнему, что имели сказать ему прежде.

В заключение моей беседы, я опять и опять умоляю вас, бр. мои, словазш св. апостола Павла: «Никакое гнилое слово да не исходит из уст вашиъ, а только полезное для назидания в вере, дабы оно доставило благодать слышащимъ. Сквврнословие и буесловие даже и именоваться не должны в вас.

Сам ты Господи положи хранение устом нашим и дверь ограждения о устех наших! Аминь.

Архиепископ Антоний (Амфитеатров)
Беседы сельского священника к прихожанам

Просмотрено (53) раз