О нашей жестокости и Божием милосердии. Слово в Неделю о мытаре и фарисее

Приближаются дни Великого поста, когда мы будем усерднее и, в отличие от обычных дней, чаще посещать храм Божий. И как бывает в начале подготовки к этим дням, приходя в храм помолиться, мы слышим слова притчи о мытаре и фарисее.

К кому обращены слова этой притчи?

К каждому из нас, к христианину в тот миг жизни нашей, когда мы начинаем думать о себе высоко. А значит, они обращены и ко мне, и ко всем вам.

О чем эта притча?

Эта притча о Божием милосердии и нашей жестокости. Эта притча и о молитве: какой и о чем должна быть наша молитва.

Сын Божий пришел в мир для утешения и призвания к покаянию грешников. Но мы почему-то забываем об этот и думаем только о своей праведности и даже не допускаем мысли, что другие люди тоже могут искренне каяться, искренне плакать о своих ошибках и грехах. Нас даже, может быть, печалит Божественная несправедливость, что эти люди, грешники, стоящие вокруг меня, стоящие вокруг нас, тоже достойны Божественного милосердия, и нам как будто жалко, что и им Господь уделяет Свое Божественное внимание. Преградой хочет возвышаться наше «я» на их пути к Богу, заслоняя и оттесняя их в дальний угол или в храме, как это сделал фарисей из сегодняшней притчи, или в повседневной жизни, как это делаем мы.

Превозносясь над ближним, мы выставляем напоказ людям скудную мелочь своих добрых дел, а оценивая их веру и их покаяние, в действительности мы ревниво и завистливо хотим показать свое представление о своей вере, своей правоте и о том, как хотим, чтобы верили другие. И таким немилостивым судом, раздражительными поучениями о вере и понуканиями мы удаляемся и сами от Бога, и ближних, испуганных нашей псевдохристианской праведностью, навсегда отвращаем от порога храма Божиего.

Чтобы этого не случалось с нами, Господь, никого не осуждая, но призывая каждого рассудить о себе, рассказывает ученикам Своим поучение – притчу о мытаре и фарисее. Для примера были взяты такие два человека, крайняя противоположность которых достигает полной несовместимости.

Это сейчас, в наше время слово «фарисей» изменило свое значение, как изменилось и значение слова «талант», став из меры веса мерой одаренности человека. Фарисей стал ныне синонимом лицемерия, тщеславия и претензии на духовное превосходство. Но было время, когда фарисей был действительно благочестив и религиозно усерден в условиях отступления от веры и традиций в Иудее. Это фарисеи считали, что закон для народа, а не народ для закона. Сами выходцы из простого народа, они были ему понятны и любимы им.

А мытарь был грешник, да не простой, не тайный, как некоторые «грабители, обидчики, прелюбодеи», грехи которых до времени Суда скрыты от людского взора. Сама его должность сборщика налогов уже без лишних слов свидетельствовала о нем и налагала на него в глазах соотечественников печать неправды, корысти, малодушия и вымогательства. Мытарь же, как и Закхей, был человек, видимо отверженный обществом, истязатель бедных и вдовиц.

Но что же такое произошло, что все добродетельные труды фарисея, само его доброе имя обратились в прах и только мытарь получил оправдание и прощение в рассказанной Господом притче?

«Земля еси, и в землю отыдеши», – таков был приговор Творца падшему человеку. Тернии и волчцы погибельных помыслов самомнения и осуждения, превосходства и презрения возрастают в горделивой человеческой душе, не возделанной покаянием и смирением. Эти земные, тленные сокровища «гордости житейской» уходят в землю вместе со смертью тела и с гибелью души.

Один молился, говоря: «Боже! Благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди». Но возносил не Богу молитвы, а в действительности выставлял себя напоказ людям, гордясь своими добрыми делами. Некоторые в младенческом разуме, может быть, даже молятся теперь, говоря: «Боже, благодарю Тебя, что я не фарисей, а мытарь». Но мы, если так молимся, недалеко ушли от упоминаемого ныне фарисея. Так в падшей горделивой природе человеческой, как из неплодоносной земли, вырастают отравленные самомнением терния показных добродетелей.

Мытарь же, смиряя себя, произносил: «Боже! будь милостив ко мне, грешнику!»

Дорогие братья и сестры, кого слышим мы? Мытаря ли? Нет! Не мытаря из притчи слышим мы, но глас Самого Господа.

Потому что не было ни мытаря, ни фарисея, но есть Господь, вечный и живой, Который Сам дает нам слова этой новой покаянной молитвы, влагая их в косные уста и холодные сердца наши.

Будем почаще вспоминать эти смиряющие и живительные для каждой души слова, и тогда не только после молитвы в храме, дома, в дороге, сегодня или завтра, но и в конечные дни жизни нашей будем оправданы и помилованы.

Не будем возвышаться над ближним, осуждать его, сравнивать его добро со своим

Готовясь начать путь ко дню Воскресения Христова с чистым сердцем, не будем возвышаться над ближним, осуждать его, сравнивать его добро со своим, потому что наша высота, наше оправдание, наша праведность есть Господь наш Иисус Христос, Который нам даровал в этой притче и один из основных законов нашей христианской жизни: «Всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится».

А как возвысится, показал нам и Сам Христос Спаситель, в смирении испивший чашу страданий, вознесенный на Крест, тридневно воскресший и восшедший в славе к Отцу Своему Небесному. И ныне Он привлекает всех нас к Себе любовью Своею следовать за Ним путем смирения.

Будем это помнить, будем смиряться пред Богом и ближним и не спешить осуждать ближнего даже при явных его ошибках и грехах. И почаще будем вспоминать, и не только утром в утренних молитвах, спасительные и смирительные слова краткой молитвы: «Боже! милостив буди мне, грешнику!»

Аминь.

Иеромонах Никон (Париманчук)
Православие.Ru

Просмотрено (34) раз