Покаянная рефлексия

Удивительное дело! Нам все время не хватает времени, сил и денег на душеполезные дела, и с такой легкостью все это находится на всякую пустоту и ерунду. Нам тяжело лишних десять-пятнадцать минут помолиться о себе, о детях и друзьях, но зато мы далеко за полночь можем зависать в интернете, читая все подряд. Иной раз жалеешь рубля нищему или в церковную кружку, зато с легкостью можешь купить в магазине какую-нибудь бесполезную вещь, которая вскоре потом отправляется в мусорное ведро. Нам так бывает неловко сказать человеку слово на пользу души, зато вполне себе легко и свободно мы часами пустословим ни о чем.

Что же это такое творится с каждым из нас? Недавно слушал проповедь одного священнослужителя, и он с таким весельем говорил: мол, как нам, христианам, хорошо: просто исполняй заповеди Божии – и Бог тебя и на земле благословит, и Царство Небесное дарует! Какая красота! Какое счастье! Как все легко!

Нужно просто исполнить заповеди! Просто возлюби Бога твоего всем сердцем твоим, и всею крепостию твоею, и всем помышлением твоим, и ближнего твоего возлюби просто, как самого себя.

О, если бы все было просто, то святых было бы гораздо больше, нежели мы их видим в святцах. Как будто кто-то из людей, ходящих в храм, не хочет исполнять заповеди Божии! Возможно, такие и есть, но, я уверен, их единицы. Практически каждый верующий христианин (независимо от конфессии) хочет поступать по воле Божией. Но между «хочу» и «делаю» лежит бездна.

Да, я хочу. И что я для этого делаю? Горько сознаться, но ничего. То есть что-то я делаю. Хожу в храм, исповедаюсь, причащаюсь, молюсь. Пытаюсь себя контролировать и одергивать, читаю духовную литературу. Внешне даже вполне похоже на исполнение этих самых заповедей. И наверное, кто-то, глядя на меня, даже обманывается, думая, что я праведник.

Увы! Этого всего недостаточно. Это то же самое, что сказать: вот, я хожу в поликлинику, ношу белый халат, пью таблетки и знаю, какая от чего помогает, смотрю передачу «Здоровье» – значит, я врач. Кто-то в поликлинике, увидев человека в белом халате, подумает: «Точно врач!» А я вовсе и не врач, просто халат надел и иду себе по коридору!

Так же и в духовной жизни. Я точно христианин или просто подрясник ношу? Или просто зашел свечку поставить и никак не могу выбрать, какая «сильнее»?

Я задаю себе этот вопрос снова и снова. Недавно с одним священником поспорил о занятости духовенства на приходах. И он мне все доказывал, что занятость священника – это организация воскресной школы, всевозможных околоцерковных мероприятий и акций и прочее. А я никак не мог сформулировать, что все это – та самая внешняя занятость, которая мало пересекается с исполнением заповедей. То есть как-то она пересекается – общественно, что ли. Но никак не лично.

А как тогда лично? Все эти мучительные размышления, наверное, просто постовая рефлексия.

Рефлексия, пожалуй, еще один признак поста. Я задумался о себе – значит, я пощусь. Красиво. Только беспокоит один маленький нюанс: «Порождения ехиднины!.. Сотворите же достойный плод покаяния!» (Мф. 3: 7–8). Тут полагается воздохнуть. Ибо у нас не плоды, а одна только рефлексия.

Наверное, все это беспокоит не только меня. Ибо если уже даже и не беспокоит, то, скорее всего, осталось недолго находиться в лоне Церкви.

Итак, братья и сестры, главный вопрос такой: легко ли и просто жить по-христиански? Ответ: нет. Это крайне тяжело. Спаситель называет такую жизнь «узким путем» (см.: Мф. 7: 14), апостол говорит своим последователям, что они «не до крови еще сражались против греха» (Евр. 12: 4), имея в виду крайнюю напряженность жизни истинного христианина.

И если в обычные дни сатана легко нас обманывает и погружает нас в суетное забвение, помрачение из-за всяческих забот и хлопот, когда голос совести становится не слышным из-за постоянного бега, то в пост ему это сделать уже не так просто. В пост вся Церковь соборно молится и рефлексирует, и по невидимым и неизвестным каналам эта рефлексия передается каждому ее члену. Как говорит апостол Павел: «Посему, страдает ли один член – страдают с ним все члены; славится ли один член – с ним радуются все члены» (1 Кор. 12: 26). В каком-то смысле эта рефлексия и есть постовое страдание о своих грехах.

Это страдание о своем несовершенстве, часто невидимом другим людям, и заставляет нас искать внутренние, а не внешние пути деятельного христианства. И тут уже нужна не просто молитва, а покаянный вопль, не просто воздержание от некоторых видов пищи, а полное держание себя в узде: от развлечения, осуждения, пустословия и бесконечных помыслов. Не просто исповедь в грехах, а ненависть к своим грехам, простирающаяся до самоуничтожения, потому что когда не можешь вычистить негодный сосуд, то в ярости разбиваешь его.

Спаситель говорит нам: «Извнутрь, из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства» (Мк. 7: 21). Человек крадет, когда хочет украсть. Хвалит себя словесно, когда внутренне доволен собой. Тщеславится, когда преисполнен гордости.

Благие помыслы, как и злые, также исходят из сердца. Следовательно, и заповеди Божии касаются в первую очередь нашего внутреннего человека. Из одних заповедей ясно видно, что они «для внутреннего употребления», например чистота сердца. Из других – не совсем: например «блаженны плачущие» или «блаженны изгнанные за Христа». Тем не менее и плач о грехах начинается с сокрушения сердечного, и «изгнание» возникает с «инаковости жития», когда человека ничто не может удовлетворить, кроме Бога.

Поэтому и работа у христианина всегда совершается (должна совершаться) более внутренняя, невидимая. Это и вводит нас в соблазн. Мы тщательно подменяем внутреннюю работу внешней, и в результате остаемся окраденными диаволом. По одной только наружности мы подобны христианам, не являемся ими, но только в потенции можем ими стать, а можем и не стать.

Это легко понять из простого примера. Возьмем товары в магазине. Вот посмотрите: шкаф в мебельном магазине – он ведь не совсем шкаф. В нем ничего не хранится, не складируется. Или нож в хозяйственном магазине. Разве можно нож называть «ножом», если им ничего не нарезается? Он имеет только подобие «ножа», его можно назвать «ножом в потенции», но не более того. Любой предмет в магазине не исполняет своего функционального назначения, он только ожидает своего использования. Поэтому с философской точки зрения существование ножа или шкафа в магазине – бессмысленно. И если неосторожные носильщики уронят шкаф при переноске – он развалится, так и не став «шкафом» в полноте. Вместо запланированного срока службы для человечества он принесет только убытки своим бессмысленным существованием. Какое-то дерево ради него зря спилили, кто-то зря делал для него доски и фурнитуру, он зря занимал место в грузовике при перевозке.

Точно так же обессмысливается существование христианина, когда он живет только «внешним христианством». Он создает только видимость верующего человека, только подобие – пустое и бессмысленное. Воцерковленный человек, не работающий над своей внутренней жизнью, – христианин только в потенции, он еще только ожидает духовного возрождения. И если его существование по какой-то причине оборвется до этого, он принесет Церкви только убытки – своим ужасным примером фарисейства в христианстве.

В пост эта бессмысленность внешнецерковного бытия начинает угнетать любого чуткого человека. Весь пост мы ощущаем себя входящими в лесную чащу: с каждым шагом заросли все гуще, дышать все тяжелее и все больше опасностей от диких зверей подстерегает повсюду. В начале поста мы еще бодры и полны иллюзий относительно собственных способностей и возможностей, но уже ближе к середине приходит осознание собственного полного духовного ничтожества.

И этот разрыв между идеальным и реальным преодолевается только в подвиге молитвы. Поэтому следует дополнить слова Иоанна Крестителя, процитированные выше: «И не думайте говорить в себе: “отец у нас Авраам”, ибо говорю вам, что Бог может из камней сих воздвигнуть детей Аврааму» (Мф. 3: 9). Это касается и нас, успокоенных своей принадлежностью к Православной Церкви, в которой мы стоим, как шкафы в магазине. А если кто не хочет просыпаться, пусть прочтет и следующую строчку этого фрагмента (Мф. 3: 10): «Уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь».

Священник Сергий Бегиян
Православие.Ru

Просмотрено (43) раз