С какой стати мне расплачиваться за мои грехи?

Вопрос читателя: Почему я должен расплачиваться за «свои грехи»? Я на этот свет не просился, меня родили, и мои грехи, в большей степени, порождены внешними условиями жизни. За что я должен расплачиваться?

Сергей, Уфа

На письмо читателя отвечает Александр Ткаченко

Тезис первый:
Закономерные последствия греха и есть наказание, которое человек добровольно принимает на себя, соглашаясь на грех.

В современных кинокомедиях есть широко растиражированный сюжет, суть которого в следующем. Человеку сообщают, что обычную электрическую лампочку очень легко засунуть себе в рот, но потом невозможно вытащить без помощи врача. Человек не верит этому парадоксу и решает проверить его истинность на себе. В результате оказывается в травмпункте, где уже сидит целая очередь из подобных экспериментаторов. Примерно так же себя ведут люди, слыхавшие, что воровать, завидовать, изменять супругу, осуждать других людей — это грех, но решившие опытным путем испытать на себе последствия этого греха.

Законы духовной жизни столь же непреложны, как и законы физики, химии или анатомии. Поэтому расплата за совершенный грех столь же неотвратима, как и расплата за лизание железной дверной ручки на морозе. Бессмысленно спрашивать здесь «почему я должен расплачиваться?», поскольку это просто закономерная последовательность событий. Тот, кто выбрал грех, одновременно выбрал и его неизбежные последствия. Согласно святому Иринею, определяя наказание грешнику, Бог всего лишь утверждает выбор самого человека: «На всех тех, кто по собственной воле удаляется от Него, Бог наложил как наказание отдаление, которое они выбрали. Следовательно, <…> отдаление от Бога — это утрата всех благ, которые исходят от Него».

Внешние условия развития человека действительно могут влиять на его духовное состояние. Так, греховная жизнь родителей и других значимых взрослых может повредить духовное состояние детей, которых они родили и воспитывают. Эта поврежденность проявляет себя в различных греховных влечениях, дурных наклонностях и страстях, передающихся словно бы по наследству в пределах одного рода. В Священном Писании мысль о такой трансляции греха от старшего поколения к младшим выражается вполне определенно: Ибо презирающий мудрость и наставление несчастен, и надежда их суетна, и труды бесплодны, и дела их непотребны. Жены их несмысленны, и дети их злы, проклят род их. <…> Дети прелюбодеев будут несовершенны, и семя беззаконного ложа исчезнет. <…> ибо ужасен конец неправедного рода (Прем 3:11, 12, 16, 19).

Передаваясь из поколения в поколение, наклонность к тем или иным видам греха может столь сильно закрепиться в потомках такого неправедного рода, что противостоять этим грехам им будет куда труднее, чем остальным людям. Однако и здесь у человека остается выбор. Осознав в себе действие такого греха, он может, например, полностью снять с себя ответственность за свои действия и списать все свои непотребства на тяжелую наследственность. Этот вариант очень наглядно показан в фильме «Обыкновенное чудо», где Король, весьма симпатичный человек, делает всяческие гадости, объясняя их непреодолимым влиянием предков:

«— Добрый день. Я король, дорогие мои… Не знаю почему, понравилась Ваша усадьба. Так что разрешите погостить у вас несколько дней. Должен предупредить: гости мы беспокойные. Я страшный человек.
— Да?
— Да. Тиран, деспот, коварен, капризен, злопамятен… И самое обидное, не я в этом виноват… Предки виноваты! Прадеды, прабабки, внучатые дяди, тети разные, праотцы, ну и праматери. В жизни вели себя как свиньи последние, а сейчас я расхлебывай их прошлое. Ну паразиты, вот, одно слово, извините за такую грубость выражения, резкость, паразиты, вот и все. А сам я по натуре добряк, умница, люблю стихи, прозу, музыку, живопись, рыбную ловлю люблю. Кошек, да, я кошек люблю. Но иногда такое выкинешь…»

После чего тут же попытался отравить жену хозяина ядовитым вином. А когда у него это не получилось, бесхитростно объяснил, что в нем проснулся злодей-дядя, имевший обыкновение травить тех, с кем не в меру разоткровенничался. Это — один из способов отношения к свойственному роду греху, по сути являющийся его добровольным принятием в собственную жизнь.

Но возможен и другой вариант, когда человек, осознав в себе его действие, начинает в меру своих сил противостоять этому влиянию грехов предков на его нынешнюю жизнь.

Тезис второй:
Согрешает человек не самими полученными в воспитавшей его семье наклонностями, но тем, что оправдывает в себе эту ненормальность, не борется с ней, давая ей полную свободу в своей жизни.

Между тем с Божьей помощью такие проявления «семейного» греха можно обуздать в себе, сделать их подвластными разуму и совести. Эстафету этого греха возможно остановить на себе, не позволив ему перейти к своим потомкам. Оказавшись искалеченным грехами своих предков, человек может начать себя исправлять хотя бы для того, чтобы не передать эту наследственную духовную черноту уже своим детям. И даже если у него это получится сделать не в полной мере, Бог примет этот его труд как настоящий подвиг благочестия.

Внешние обстоятельства нашей жизни влияют на наше духовное состояние. И Бог учитывает эти обстоятельства. Он знает, в каких условиях вырос человек, какой была мера греха, вложенного в него его воспитателями, и о каждом из нас судит с учетом этих условий.

Очень хороший пример, поясняющий, как это может быть, приводит в своих поучениях преподобный авва Дорофей — христианский подвижник, живший в VI веке. Он рассказывает, как на невольничьем торге были выставлены на продажу две совсем маленькие девочки, и одну из них купила благочестивая христианка, мечтающая воспитать ее в чистоте и благоухании святых заповедей Христовых. Другую малышку купила совершенно развратная блудница, с тем чтобы научить ее своему мерзкому ремеслу. И конечно же, первая девочка выросла чистой душой и телом, боголюбивой и исполненной всяческих добродетелей. А вторая… Вторую ее злая наставница сделала орудием дьявола, научив самым изысканным и грязным видам разврата.

Внешние обстоятельства жизни девочек определили поведение каждой из них. Но одну они привели к благочестию, а другую — к греху, ставшему нормой ее жизни. И вот авва Дорофей восклицает: «Обе были малы, обе проданы, не зная сами, куда идут, и одна оказалась в руках Божиих, а другая впала в руки диавола. Можно ли сказать, что Бог равно взыщет как с одной, так и с другой? Как это возможно! Если обе впадут в блуд или в иной грех, можно ли сказать, что обе они подвергнутся одному суду, хотя и обе впали в одно и то же согрешение? Возможно ли это? Одна знала о Суде, о Царствии Божием, день и ночь поучалась в словах Божиих; другая же, несчастная, никогда не видала и не слышала ничего доброго, но всегда, напротив, все скверное, все диавольское; как же возможно, чтобы обе были судимы одним судом? Итак, никакой человек не может знать судеб Божиих, но Он один ведает все и может судить согрешения каждого, как Ему Единому известно».

Тезис третий:
Одна из основных истин христианства и состоит в том, что человек не способен сам расплатиться за свои грехи.

Если для определения греха использовать юридическую терминологию, то грех — это преступление, нарушение закона, установленного Богом. А если грех — преступление, то, согласно закону же, за него положено определенное наказание.

Этот образ используется в христианской традиции достаточно широко. Именно в таком понимании и возникает прямой, а не метафорический вопрос о расплате за грех. Ведь преступник, взятый под стражу, может заплатить залог и выйти на свободу до суда или уже по решению суда понести ответственность за свое преступление, выплатив штраф. Но в отношении греха это оказывается совершенно невозможным, поскольку ценой нарушения воли Божьей для человека стала смерть: какой выкуп даст человек за душу свою (Мф 16:26)?

Если рассуждать в юридических категориях, грех — это такое преступление, за которое положено лишь одно возмездие — лишение жизни. И никакие варианты замены наказания здесь не предусмотрены.

Впрочем, один вариант все же возможен, хотя и очень жесткий. Преступника может выкупить кто-то другой ценой собственной жизни, приняв за него полагающуюся по закону смерть. Но здесь есть условие: отдать свою жизнь за другого может лишь тот, кто сам невиновен в этом преступлении. А таких, по слову Библии, среди живущих на свете людей просто нет, потому что все согрешили и лишены славы Божией (Рим 3:23).

Не может один должник поручиться за другого, не может один преступник вызваться пострадать за своего подельника. Принять за грешников заслуженную ими смерть мог только абсолютный праведник. В этом и был великий смысл искупительной жертвы Иисуса Христа за человеческий род. Сам Бог сошел с небес и воплотился, чтобы отдать Свою жизнь как выкуп за согрешивших людей и добиться их помилования.

Поэтому в юридическом смысле расплачиваться за свои грехи людям нет смысла уже хотя бы по той причине, что нам нечем за них платить. Мы или принимаем помилование, которое дал нам Господь ценой Своей Крестной смерти, или отказываемся от него. С этой точки зрения Иисус Христос выкупил все наши долги у безжалостных коллекторов, чтобы спасти нас от неминуемой расправы. И теперь перед каждым человеком стоит выбор: или продолжать грешить, увеличивая свой смертоносный долг и приближая час, когда в твою дверь позвонят коллекторы, или же — принять дар Иисуса Христа и сделаться Его подданным, оставив коллекторов ни с чем. Правда, это подданство потребует соблюдения определенных правил, которые и составляют суть жизни человека в Церкви Христовой. Но это — единственный доступный нам вариант расплаты за грехи в юридическом понимании этого слова.

Тезис четвертый:
Чувствуя свою негодность для Царства Небесного и боясь заслуженного наказания, мы как будто забываем, Кто же нас будет судить в итоге и Кто будет определять меру нашего воздаяния.

В испуганно-возмущенном вопросе «почему я должен расплачиваться за свои грехи, ведь я не по своей воле пришел в этот мир?» звучит страх перед каким-то бездушным принципом, который извлек человека из небытия лишь для того, чтобы потом спросить с него по полной и снова ввергнуть не в небытие даже, а в бесконечное мучение.

Однако все, что мы знаем о Боге из Евангелия, говорит ровно об обратном. Не языческая Фемида с завязанными глазами будет взвешивать наши грехи на суде, а Тот, Кто защитил блудницу от заслуженной кары и первым ввел в рай осужденного за свои грехи разбойника.

Феофан Затворник писал: «Господь и на Страшном суде будет не то изыскивать, как бы осудить, а как бы оправдать всех. И оправдает всякого, лишь бы хоть малая возможность была». От нас зависит лишь одно: дадим ли мы Ему такую возможность. В этом и будет заключаться наша «расплата» за свои грехи. Все остальное еще две тысячи лет назад Господь заплатил за нас Сам.

Александр Ткаченко
Журнал Фома

Просмотрено (37) раз