Таинство Соборования: в чем его подлинный смысл?

Таинство Елеосвящения как никакое другое обросло за века множеством предубеждений и суеверий. Да что говорить, даже в отношении значения и смысла Соборования среди наших прихожан единого мнения нет.

Школьное богословие определяет Соборование как «Таинство, в котором при помазании тела елеем призывается на больного благодать Божия, исцеляющая немощи душевные и телесные». Нельзя сказать, чтобы именно с таким определением кто-то был бы не согласен, однако стоит пообщаться на эту тему подольше, как станет очевидно, что согласие это не препятствует разномыслию. Так, немалое количество людей, как глубоко, так и поверхностно верующих, убеждено, что в Елеосвящении прощаются забытые грехи. Другие уверены, что Соборованием можно полностью заменить лечение любых болезней. Третьим кажется, что таинство исцеления является ещё и таинством профилактики, то есть собороваться следует не столько для исцеления от болезни, сколько для того, чтобы не болеть. Стоит ли при этом удивляться, что недавно появилось мнение, будто Соборованием можно защититься от коронавируса?

Что ж, начнём, как говорится, сначала.

Почему нас так тревожат забытые грехи? Возьму на себя смелость предположить, что именно наличием таковых зачастую и объясняется многими склонность человека к болезням. На первый взгляд, взаимосвязь налицо: греховность – болезненное состояние человеческого естества. Болезнь души приводит к болезням тела. Душу мы врачуем покаянием, однако болеть от этого не перестаём, стало быть, причина в тех грехах, которые мы не можем исповедать, а таких грехов лишь две категории – забытые и неосознанные. Следовательно, путь к исцелению – в избавлении от забытых грехов. Однако вся кажущаяся логичность подобных построений вмиг оказывается мнимой, стоит лишь повнимательнее вчитаться в Последование Елеосвящения. В этом длинном, неоднородном, не один век формировавшемся чине мы можем увидеть очень многое. Тем не менее мы ни разу не встретим словосочетания «забытый грех». Там много и часто говорится об исцелении, о душе, о грехе, о покаянии. О забытых грехах же не говорится. Вообще. Удивлены? Напрасно.

В чине Соборования действительно можно проследить взаимосвязь болезни и греха, исцеления и покаяния. Но с чего бы нам думать, что причина болезни конкретного человека в конкретном его грехе? Человек, безусловно, существо страдающее, но причина этого страдания в первую очередь в падшести человеческого естества как таковой, ведь на смертность и тленность человеческой природы никоим образом не влияют ни чей-то конкретный грех, ни чья-то личная праведность. Причина этих бед в грехопадении прародителей. Помните? «И сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно» (Быт. 3:22). То есть само изгнание согрешивших Адама и Евы из Эдема было продиктовано целью не дать человеку, сделавшему в грехопадении зло частью себя, возможности жить вечно, обеспечив тем самым злу самостоятельное бытие. Согрешив, человек обрёк себя на смертность, поэтому совершенно не болеть не может ни праведник, ни тем более грешник. Условие прощения человеку греха одно – покаяние, но покаяние ведь предусматривает ни много ни мало изменение ума (да простит меня читатель за банальность), то есть радикальное и полное изменение отношения к греху, когда привычное становится ненавистным, а любимое – невыносимым. Такую работу человек способен проделать в себе только по отношению к греху, о котором знает и помнит. Забытый грех нельзя ни осмыслить, ни побороть, по отношению к нему невозможны ни покаяние, ни исправление. Так о каком же прощении здесь можно говорить? Тогда, конечно, возникает вопрос, как же быть с забытыми грехами. Да никак. Мы уже отметили, что для прощения греха нужны осознание, раскаяние и желание изжить этот грех. Само собой разумеется, что этот грех присутствует в жизни человека, а если и не присутствует в данный момент, то присутствовал в прошлом и периодически о нём напоминают муки совести. Если же грех напрочь забыт, то он, по всей видимости, не имел в жизни такого места, чтобы о нём сохранилась память и напоминала бы совесть. А если и имел, то на данном этапе в душе не осталось от него ни малейшего следа. В чём же тут каяться, что прощать?

Конечно, в Соборовании не раз и не два говорится о покаянии. Но покаяние – это деятельное сожаление о содеянных грехах, динамичный процесс исправления, преображения человека. Как раз в силу этого преображения мы и просим в Таинстве, чтобы Бог, так сказать, преобразил конкретного человека. Просим об исцелении прежде всего души и уже как о следствии этого – об исцелении телесной немощи. Как видим, забытые грехи тут привязать попросту не к чему.

С этой точки зрения абсурдным видится и упование на Соборование как на альтернативу лечению. Святитель Лука Крымский в одной из проповедей говорил о том, что Бог не станет делать за нас то, что можем сделать мы сами. Пренебрежение лечением во время болезни демонстрирует не силу веры и доверие Богу, а пренебрежение Божиим даром, каким, безусловно, является здоровье. «Не искушай Господа Бога твоего» (Втор. 6:16), – говорит нам Писание, и сложно представить, чтобы Церковное Таинство послужило во спасение и исцеление тому, кто решил бы прибегнуть к нему в нарушение повеления Божия.

О Соборовании же как о средстве профилактике и говорить всерьёз не стоит. В Таинстве призывается благодать для исцеления человеческой природы. Для этого как минимум необходимо осознавать глубокую повреждённость человеческого естества, делающую ущербным даже физически здорового человека, как максимум – быть больным не только духом, но и телом. Мы просим о том, в чём имеем нужду. Если же к Соборованию приступает здоровый человек, озабоченный не исцелением страждущей грехом души, а заботой о том, что ещё предпринять, чтобы не болеть, то его действия – кощунство, недостойное ничего, кроме порицания и сожаления.

Протоиерей Владимир Пучков
Источник: Православная Жизнь

Просмотрено (41) раз