После Вознесения остались одни. Но откуда же радость?

Почему Христос выбрал такой путь возвращения к Отцу — Вознесение? Почему выбрано именно такое место? Почему бы Ему не привести учеников в Гефсиманский сад и не вознестись оттуда? Или вернуться туда, где все началось — в Вифлеем, и уйти уже оттуда? Что за гора такая — Елеон?

Для начала — поставьте себя на место учеников Христовых. Вот прошли тяжкие три дня смерти Учителя — Того Учителя, от Которого они ждали вполне земного спасения, освобождения, победы над врагом. Прошли и сорок дней радости о Его Воскресении. Пережита вся гамма чувств: от растерянности в Гефсиманском саду через отчаяние на Голгофе к всепоглощающему ликованию от вести о том, что Он жив. Он вернулся, Он снова с нами! Итак, мы ждем от Тебя решения поставленных ранее задач. Когда? Не в сие ли время, Господи, восстановляешь Ты царство Израилю? (Деян.1,6).

Он даже не отвечает — отмахивается: «Не ваше дело знать времена и сроки». И уходит на небо. Ученики удивленно и даже растерянно смотрят наверх, но им являются два человека и обещают, что Господь таким же образом и вернется — и они возвращаются в Иерусалим радостные. Там они и находились следующие десять дней в ожидании сошествия Святого Духа.

Интересно, о чем они думали в эти десять дней? Евангелие от Луки завершается сообщением о том, что они все время находились в Храме и прославляли Бога. Но за что? Поняли ли они уже, от чего именно их спас Христос? На какое именно Царство Он помазан? Трудно сказать. Но похоже, пока не понимали. По крайней мере, впервые они начинают говорить с окружающими людьми о Христе вне политического контекста («царство Израиля») уже после Пятидесятницы.

Похоже, они не сразу поняли, что значит это странное событие: поднялся в небо и скрылся за облаком.

Еще одно чудо? Еще более загадочное, чем раньше? Ну что ж, Он всегда умел удивить! Вот Преображение на Фаворе — тоже поди истолкуй.

«Вознесение Господа от земли на небеса было для людей столь же великою неожиданностью, сколь великою неожиданностью для ангелов было Его Сошествие с небес на землю и Рождество во плоти», — говорит святитель Николай Сербский. Вот только ангелы знали, Кто сходит на землю и рождается во плоти. А ученики Христовы еще не поняли, Кто их учитель.

Кое о чем апостолы наверняка догадывались. Живя в культуре древнего Израиля, они прекрасно знали, что Бог обычно является на «высотах», то есть на горах. Несостоявшееся принесение в жертву Исаака на горе в земле Мориа и далее: гора Хорив — явление Бога Моисею в неопалимой купине, завет на горе Синай, Сион — престол Божий, снова Хорив — явление Бога Илии, Кармил — Бог видимым образом принимает жертву того же пророка Илии…

И Иисус тоже проповедь главную говорил на горе, и с пророками говорил на горе, и смерть претерпел тоже на горе. Вот и теперь Он явился на горе — Масличной горе. Ясно, что Он от Бога!

Что Он не просто от Бога, а Сам — Бог, они поймут только через несколько дней. Но мы-то уже знаем. И для нас эта красивая композиция, которую мы видим на иконах Вознесения, говорит о многом.

В Ветхом Завете Бог действительно часто говорил с людьми на горах. У этого сюжета есть красивый религиоведческий аспект: в народной мифологии существовало противостояние Бога, являющегося на горах, с «богами» морскими — божествами иноплеменников. Видимо, этот миф связан с тем, что нападениям с моря евреи противостоять не умели, а вот скрываться в горах было очень даже удобно.

Диалог Господа и человека в Ветхом Завете часто выглядел так: человек сам ли, по зову ли Божию, поднимался на гору, а там его встречал Бог, как бы спустившись с неба, и даровал некое откровение, благословение, пророчество. Диалог Господа и человека в Новом Завете выглядит уже иначе: Христос Сам приводит человека на гору, поднимается вместе с ним (а в случае Голгофы — даже вместо него, но это отдельная история) — и там происходит нечто важное.

Но последняя земная встреча Христа с учениками на сороковой день после Своего Воскресения — особенная. Он, наконец, наглядно демонстрирует, Кто же Он такой — Он ведет Своих учеников за Собой, благословляет их — и Сам уходит к Богу.

Ни один пророк ничего подобного сделать бы не мог. Пророк Илия, говоривший с Богом и вознесенный Им на небо, сам для этого ничего не предпринимал. Просто он шел с Елисеем, и вдруг налетела огненная колесница и забрала в небо. В Евангелии же специально подчеркивается: Христос, подняв руки, удаляется от апостолов, а затем только Его скрывает от них облако (тоже, кстати, символ говорящий: в виде облака со времен Ветхого Завета Бог являл Свою силу).

То есть Его не просто позвал Бог — Он по Своей собственной инициативе идет прямо к Всевышнему, чем демонстрирует Свое единство с Ним.

А что же апостолы? Они остались одни? Но откуда же их радость?

И тут они тоже кое о чем догадывались. Вернее, чувствовали сердцем то, что мы можем сформулировать исходя из наших богословских знаний о Божественной и человеческой природах Господа Иисуса Христа.

Другой сербский святитель XX века, Иустин (Попович), писал так: «С вознесенным Христом — вознесение человека: вечное присутствие в Святой Троице… Отсюда вся жизненность наша живет на небесах, где Христос сидит одесную Отца: здесь центр нашей личности, […] здесь обоженность человека, его истинное — безгрешное естество; только здесь человек человечен, естественен, ибо здесь он богообразен, христообразен, здесь он — по образу Святой Троицы».

Все очень просто. Вместе со Своим Телом Он вознес к Богу и Своих учеников. Оттуда и радость.

Монахиня Елизавета (Сеньчукова)
Источник: Православие и Мир

Фото: spbda.ru, tatmitropolia.ru

Просмотрено (34) раз