Что делать, если после исповеди уже перед Чашей вспомнили неисповеданный грех?

Многолетняя практика обязательной исповеди, установившаяся в нашей Церкви, помимо безусловных преимуществ, сформировала у целого ряда людей взгляд на исповедь как не как на самостоятельное Таинство, а как на некий этап подготовки к причащению. Безусловно, в реалиях сегодняшнего дня исповедь перед причастием необходима. Однако не следует забывать, что смысл Таинства Покаяния вовсе не в том, чтобы человек подошёл к Чаше Христовой, исповедав предварительно как можно больше грехов. Исповедь неотделима от той каждодневной скрупулёзной работы, которую должен вести всякий из нас над собственной душой. От борьбы со страстями, от сопротивления искушениям, от искоренения греха в любом его виде. В Таинстве Покаяния христианин черпает благодатные силы для работы над собой, и прощением грехов в этом же Таинстве венчаются все его усилия на поприще покаяния. Кроме того, прощение грехов как таковое напрямую зависит и от твёрдости намерения к исправлению, и от образа жизни кающегося. Если человек не употребляет над собой ни малейшего усилия, если в его жизни постоянно присутствуют одни и те же грехи, польза от его исповеди будет нулевой, исповедуйся он хоть ежедневно.

Стремление максимально освободиться от грехов на исповеди без желания отказаться от них в жизни, то, что в своё время протопресвитер Александр Шмеман метко назвал «интроспекцией чистюли», никакого отношения к покаянию не имеет. Однако именно эта интроспекция чистюли присуща многим нашим прихожанам. Сколько раз мне приходилось наблюдать странную и даже абсурдную картину: человек готовится причащаться и приходит на исповедь вечером накануне, исповедуется, но на этом не останавливается и обязательно подходит к исповеди уже во время Литургии. Некоторым, кстати, и этого бывает мало, и они уже перед самым причащением исповедуются снова. И было бы полбеды, будь это единичные случаи в отдельных приходах, так ведь нет! Из общения между священниками становится ясно, что таких прихожан нынче хватает всюду. И самое печальное то, что никакие священнические увещания на них не действуют. Они, скорее, будут исповедоваться у разных батюшек, кочевать из прихода в приход, но своей странной привычке не изменят. И самое печальное то, что, глядя на них, их воцерковлённые дети начинают заниматься тем же самым, чуть ли не по три-четыре раза за Литургию исповедуя внезапно вспоминающиеся грехи. А всё от желания подойти к Чаше как можно более «очищенным»…

Да вот только всё дело в том, что наша «очищенность» у Чаши никому, по сути, не нужна. Главной целью, которую преследует известная нам традиция подготовки к причащению, включающая пост, молитвенное правило и исповедь, являются искреннее покаянное чувство, сокрушение сердца и смиренное сознание собственного недостоинства. Но точно ли эти чувства наполняют душу «чистюли», трижды за два дня сходившего на исповедь и не помнящего за собой более никакого греха? Если бы! «Чистюля», напротив, исполнен чувства удовлетворённости. Как же: он постился и даже рыбы не ел, он «всё вычитал» и исповедал всё, что помнил. Он вполне доволен собой и резонно рассчитывает на причастие «во оставление грехов и в жизнь вечную». Никакие параллели не Евангелием не напрашиваются? Ну конечно: «пощусь два раза в неделю, даю десятую часть и всего, что приобретаю» (Лк. 18:12)…

Так вот, на первый взгляд, внезапно пришедший на память неисповеданный грех мог бы всё расставить на свои места: ощутил бы человек себя недостойным грешником, искренне воздохнул бы к Богу о милости и приступил бы к Трапезе Господней в должном смирении. Но в том-то и беда нашего «чистюли», что, лишившись удовлетворённости и уверенности, он испытывает не раскаяние, а разочарование. К Чаше-то он, конечно, подойдёт, но потом целый день потратит на бесполезные попытки определить по сугубо плотским и душевным ощущениям, достойно он причастился или нет.

Итак, чтобы не довести себя до подобного состояния, необходимо помнить следующее:

– мы никогда не бываем и никогда не можем быть достойными принятия Тела и Крови Христовых;

– недостойных достойными делает не подготовка, а Сам Христос, видя искренность сердечного сокрушения и глубину смирения;

– вся подготовка к причащению служит, по сути, только одной цели: приобретению всё того же сокрушенного и смиренного состояния души;

– очищать душу от грехов нужно не конкретно перед причастием, а в течение жизни, и не исповедуясь по нескольку раз за службу, а непрестанно работая над собой и исповедуя собственные падения с твёрдым намерением встать и продолжать борьбу;

– исповедоваться перед причастием нужно один раз, серьёзно и вдумчиво, основательно подготовившись к исповеди накануне;

– практику многократной исповеди и накануне причащения, и в сам день следует признать порочной, служащей не очищению души от греха, а расслаблению, нерадению и профанации Таинства Покаяния.

Ну и, наконец, если у самой Чаши вы вдруг вспомнили неисповеданный грех, искренне воздохните к Богу о прощении и милости и со смирением приступайте к причащению. Будьте уверены: грех, который вы вспомнили, далеко не единственный неисповеданный и всех грехов не исповедуешь никогда. Однако никакие наши грехи не препятствуют милосердию Божию, если мы искренне каемся в них. И даже если грех был забыт на предыдущей исповеди, ничто не помешает вам, не согрешив им в течение нескольких дней или недель, вынести его на исповедь в ближайшем будущем.

Протоиерей Владимир Пучков
Источник: Православная Жизнь

Просмотрено (431) раз