Пастырские встречи. Вера и молитва

В вере нельзя достичь конечной точки. Каждый день, каждую минуту мы учимся любить Создателя, поступать по заповедям Его. И у любого из нас, даже много лет ходящего в храм, периодически возникают сомнения, вопросы. За поиском ответов мы обращаемся к святым отцам, оставившим нам в виде книг огромное духовное наследие, и к нашим священникам, духовникам. Встреча с братией монастыря позволяет за чашкой чая обсудить всё, что волнует. Как сказал в начале одной из них иеромонах Ириней (Пиковский), эти встречи полезны для общетеоретического развития, а проблематика вопросов заострена на том, что будет применимо в жизни каждого из нас.

– Отец Ириней, благословите. Подскажите, как научиться хранить Иисусову молитву и не рассеиваться? Какие азы необходимо знать, чтобы не впасть в прелесть?

– Иисусова молитва – это не техника по овладению каким-то духовным мечом, прогоняющим бесов. Хотя Иисусова молитва – меч духовный, отражающий прилоги вражии. Но если говорить о технике овладения, она не такая, как в обычном спорте. В ней нет такой линейности и этапности. Более того, популярная в XIX веке книга «Откровенные рассказы странника духовному своему отцу», которая стала говорить о некоей технике овладения этой молитвой, получила сразу критику из уст святителя Игнатия (Брянчанинова) и потом, уже в XX веке, со стороны ряда наших современников – греческих и русских духовников. Почему? Потому что в данной книге техника связывалась со счетом, с количеством ежедневно и еженощно исполняемых молитв, а также с особым положением тела, с пригибанием головы так, чтобы взгляд устремлялся где-то в район сердца, при этом подчеркивалась роль дыхания, чтобы при вдохе и выдохе молитва целиком произносилась, даже восьмисловная молитва: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного».

Как же спасительны добродетели любви и верности! И как же пагубны грехи сребролюбия и предательства

Но русская восьмисловная молитва может на одном дыхании произноситься только когда у человека в порядке легкие, он не перегружен каким-то физическим трудом и находится в таком состоянии, когда он глубоко дышит. В этом случае, конечно, выигрывает греческая пятисловная молитва, более краткая и когда-то более популярная: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя». На греческом языке это действительно звучит, как молния: «Κύριε Ιησού Χριστέ ελέησόν με». Это и правда может произноситься на одном выдохе.

Во-первых, важно не столько количество молитв, сколько их качество. Во-вторых, нельзя отождествлять то, что в Библии называется сердцем, а именно центр личностности человека, его самосознание, с определенной частью тела. В-третьих, важен не ритм вдоха-выдоха, а условия, в которых человек совершает молитву.

Афонские старцы XX века, которые возродили практику исихазма: Иосиф Исихаст, потом его ученики, – акцентировали главнейшее внимание в овладении искусством молитвы на послушании, на духовном руководстве. Таким образом, получается, что любая молитва, и в первую очередь Иисусова, приносит результат тогда, когда у человека уже очищено сердце. Иисусова молитва не заменяет борьбу со страстями, а дополняет ее. И только когда человек отсек первую страсть – своеволие, тогда и Иисусова молитва приносит соответствующий плод.

Когда человек испытывает беспричинную ненависть к Церкви и духовенству, он одержим, хотя внешне кажется нормальным

Также советую вам почитать записки и статьи о молитве святителя Игнатия (Брянчанинова). Еще одна книга, которую я рекомендую, – это «О молитве» святителя Феофана Затворника. Христовых Тайн больше, и это не только практика исихастской молитвы. Иисусова молитва и сам стиль жизни в безмолвии не могут рассматриваться как нечто отделенное от борьбы со страстями, от литургической и евхаристической жизни.

– Как относиться к экуменизму? Есть ли в Русской Православной Церкви документ, регламентирующий, что такое экуменизм и как относиться к экуменистам?

– Думаю, что нужно почитать положение Архиерейского Собора 2000 года об отношении к инославным, где прописывается отношение Русской Православной Церкви к инославным. А вот слово «экуменизм» слишком многогранное, оно может принимать как положительные, так и отрицательные значения. Мы верим в Святую Соборную и Апостольскую Церковь. Мы можем еще называть Церковь Вселенской, как ту, которая распространяется на всех людей, живущих во всем мире. Я сейчас говорю не о Вселенском Патриархате, а о самой природе Церкви, которая Святая, Соборная, Апостольская. И, разумеется, единая.

Так вот, слово «экуменизм» происходит от греческого слова «ойкумене» («οἰκουμένη»), которое означает «вселенная». Древние Восточные Патриархаты называли себя «Вселенскими Патриархатами», потому что они распространялись на всю территорию сначала Римской, а потом Византийской империи, которая по-другому себя еще называла «ойкуменой», греческой ойкуменой, то есть вселенной, в которой живут греки. То есть ойкумена – это мир, в котором проживают соответствующие граждане. Впоследствии благодаря тому, что во Христе нет ни Еллина, ни Иудея (Кол. 3: 11), именно христианство стало побеждать национализм, превращаясь в космополитическую религию, которая распространяется на всех: на евреев, на греков, на скифов, сарматов, славян… Слово «вселенский» предполагает, что Церковь призвана благовествовать об Иисусе Христе до края земли, до пределов обитания человечества. Христос отправляет учеников, говоря им: Итак, идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века. Аминь (Мф. 28: 19–20). Церковь экуменистична по самой природе своей, она стремится благовествовать для всех, повсюду и всегда.

Церковь стремится благовествовать для всех, повсюду и всегда: она экуменистична по самой природе своей

Другое дело – это то явление XX века, которое связано с попыткой искусственно объединить разные по природе конфессии по формальному признаку. Это явление как раз и подвергается осуждению, когда люди идут не путем богословского диалога. Приведу такой пример: если мы хотим попасть точно в цель, мы наводим линзы. Современный экуменизм характерен тем, что линзы ставятся другие, поэтому все размыто и четкости нет. За этой размытостью прячется желание сгладить копившиеся столетиями проблемы, вместо того чтобы их решить. Проблемы не врачуются, на них закрывают глаза. И поэтому, когда вы встречаете борцов с экуменизмом, то, как правило, это те личности, которые борются с явлением XX и начала XXI веков, направленным не на то, чтобы действительно реализовать изначальную задачу Апостольской Церкви, а на нивелирование проблем путем формального, административного объединения каких-то конфессий во имя толерантности.

– Моя добрая знакомая перешла в другую веру под влиянием своего супруга, но видно, что она сомневается, правильно ли она поступила.

– Бывает так, что человек принимает решение под влиянием каких-то внешних факторов: в силу семейных обстоятельств, из-за обиды, по незнанию. А потом приходит осознание, что вера все-таки имеет сущностные основы, и тогда уже человек испытывает какое-то внутреннее терзание. Мы всегда даем человеку шанс. В древней Церкви был институт кающихся: уверовавшие во Христа и принявшие крещение люди под давлением или, может быть, под страхом смерти совершали языческие жертвоприношения, потом раскаивались, просили прощения у приходящих в храм христиан и долгое время были у порога храма в числе кающихся, но в конце концов все равно соединялись с Церковью.

Уже в древности, начиная с III века, мы видим чины кающихся, в IV веке Василий Великий это структурирует, обозначает четко, какие периоды времени, которые человек ожидает перед возвращением в Церковь, должны быть в зависимости от тяжести уклонения «на сторону далече» (ср.: Лк. 15: 13). Это уже предполагает некоторую покаянную дисциплину.

Шанс, конечно, мы даем, но это возвращение должно совершаться осознанно. Человек должен разобраться, в чем была его ошибка, утвердиться в вере, к которой он теперь желает вернуться. Именно поэтому у нас в Русской Православной Церкви сейчас существуют специальные центры воссоединения отпавших, чины присоединения людей, приходящих из других вероисповеданий. Это предполагает, что человеку, возвращающемуся или присоединяющемуся, объясняются основы православного вероучения, и он уже этот шаг делает добровольно, сознательно, зрело. Мы даем возможность покаяния, присоединения к Церкви, согревая человека любовью, не пугая его, не напоминая ему о прошлых грехах, а, наоборот, показывая преимущества истинной веры – Православия, где мы со Христом обретаем спасение.

– Как Православная Церковь относится к различным системам физических упражнений типа йоги или гимнастики тибетских монахов? Не суть ли это искушение? И допустимо ли гадание на картах?

– Я не встречал документа Архиерейского Собора, который выразил бы соответствующую официальную позицию Православной Церкви, но в частных проповедях священнослужителей вы, наверное, встретите скорее отрицательное отношение, чем положительное. Дело в том, что восточные практики, которые рекламируются сейчас в обычных фитнес-центрах как физические упражнения, родились, прежде всего, как духовные практики. Иными словами, сначала медитация, а потом физические упражнения, которые способствуют этой медитации. У нас в православной аскетике то же самое: на первом месте стоит наша вера во Христа, наша молитва ко Христу, а на втором месте уже практика поста. У нас практика поста неотделима от нашей веры и от молитвы ко Христу Иисусу, Господу нашему.

А гадание на картах, как любое гадание – на кофейной гуще, на птицах и даже на Библии, – недопустимо, потому что в этом случае вместо того, чтобы изучить Закон Божий, мы начинаем гадать: орел или решка. В исключительных случаях, когда воля Божия остается неизвестной, а есть необходимость сделать серьезный выбор, есть очень редкая, исключительная церковная практика, когда после молитвы кидается жребий. Так, по жребию был выбран в начале XX века Святейший Патриарх Тихон. Но тогда была очень серьезная, сугубая молитва, и тогда хотели избежать каких-либо политических интриг и партийного давления.

– Как избавиться от лукавства, как перестать оправдываться и обманывать самого себя и других?

– Действительно, в некоторых, особенно женских, коллективах возникает вопрос, как научиться не лгать, если правду сказать неудобно. На этот вопрос нет прямого ответа, но есть несколько удачных поговорок. Согласно первой поговорке, отец лжи – это сатана (ср.: Ин. 8: 44). То есть любая ложь имеет в себе недобрый корень, корень зла. Поэтому и радость не по причине добра называется «злорадством». Горе тому человеку, у которого улыбка на устах появляется не в силу сорадования, а в силу злорадства. Поэтому, конечно, любое лукавство предполагает некую двойную игру, и, наверное, в каждом случае нужно по-своему решать. Есть ситуации, связанные с межличностными отношениями. Например, как сказать пожилой женщине, что умер родной ее брат, если она его так любила, что у нее может случиться инфаркт? «А может, не говорить?» – спрашивают себя родственники. В одном таком случае родственники рискнули, сообщили, и все произошло как раз наоборот: пожилая женщина, узнав о смерти брата, с облегчением вздохнула, сказала совершенно спокойным голосом: «Отмучился», – и совершенно нормально восприняла эту новость, ведь всякая жизнь когда-то заканчивается. В других случаях, возможно, стоит принять другое решение, но важно постараться выстроить свою стратегию поведения так, чтобы избежать лжи, лукавства и вранья в любой его форме. Если есть возможность, лучше уклониться от прямого ответа.

Есть еще такая поговорка: кто не умеет сказать «нет», тот преступник. В некоторых случаях надо сказать твердо: «Нет, я не могу дать ответ на этот вопрос».

– Как отличить одержимость от психического заболевания? И если это одержимость, может ли она передаваться по наследству?

– Не только внешний вид человека говорит о заболевании, важно разобраться в его причинах. Нередко человека называют одержимым по внешним признакам, по его поведению: если он слышит голоса, если он бьется в конвульсиях, когда приходит в храм, или разговаривает сам с собой, рычит, то от него шарахаются и говорят: «Да в него бес вселился». Случается, что перед нами человек с расстройством головного мозга или нервной системы, и это требует просто вмешательства психотерапевта. А человек, который ведет себя адекватно и вроде бы никаких внешних признаков одержимости не проявляет, на самом деле может быть одержимым. Например, когда какой-нибудь атеист усиленно преследует христиан, до фанатизма, когда он испытывает беспричинную ненависть к Церкви и к духовенству и готов на все, лишь бы как-то их уколоть. Такой человек может не есть, не спать, все свои силы до изнеможения тратя на то, чтобы бороться с любым проявлением религиозности.

Чтобы отличить психическое заболевание от одержимости, важно посмотреть на корень, на первопричину и понять, чем именно человек одержим, потому что, как правило, человек попадает в плен бесовский добровольно и сознательно: когда он служит какой-то бесовской идее или когда он сам идет к экстрасенсу, добровольно участвует в спиритических сеансах и потом у него возникают какие-то побочные эффекты. Если он бесплатно отдает душу диаволу и еще деньги за это платит какой-нибудь ворожее, если он сам пришел на спиритический сеанс и решил выступить медиумом, если он играет с огнем, то нет ничего удивительного, что бес потом не хочет от него уходить.

Если же говорить о психическом расстройстве личности, то здесь просто требуется консультация специалиста. К сожалению, иногда случаются коллизии и конфликты между верующими прихожанами храма и психотерапевтом, особенно если психотерапевт стоит на светских началах, когда пограничные явления интерпретируются ими диаметрально противоположно. Как известно, физиологическая болезнь может быть связана напрямую с психической. Есть такая поговорка: «Все болезни – от нервов». Расстройство нервной системы может вести к расстройству и нашей соматики. Точно так же одержимость бесом может приводить и к физическому недугу, то есть могут быть, например, какие-то повреждения в работе мозга, зрения, слуха и так далее. Следовательно, лечение такого человека, которого мы не идентифицируем явно, который находится в пограничном состоянии, должно быть также двояким: должно лечиться и тело его, то есть физиология, с помощью соответствующих препаратов и методик, и, конечно, должно быть духовное лечение в храме, постом, молитвой и исповедью – особенно исповедью. Одно без другого быть не может. Даже явно одержимый человек должен приходить в храм, молиться Богу, потому что только у Господа спасение.

– Племянница постоянно фотографирует детей на кладбище у памятников родственникам. Чем это чревато? Ведь темные силы тоже существуют.

Темные силы могут повредить человеку, если он далек от Бога

– Сама по себе фотография не делает человеку ничего плохого или хорошего. Сейчас фотография стала настолько популярным способом фиксации событий, что порой не уследишь, кто, кого и когда фотографирует. Вопрос не в том, где нас фотографируют: на кладбище, в храме, на свадьбе или на поминках, дома или на работе. Но допустимо ли фотографировать человека без его на то разрешения? Например, в государстве Израиль такие законы, что человек может отстоять свои права на запрет его фотографирования без его на то согласия. Российская Федерация не устанавливает запрета, и это означает, что другой человек без согласования с нами имеет право нас сфотографировать и потом выложить на своих страничках в соцсетях эту фотографию. Кто и как этими фотографиями воспользуется, мы не знаем. Люди разные, и дело не в существовании темных или добрых сил.

Понятно, что темные силы, если мы дадим им повод, могут и без фотографии нас атаковать. Фотография здесь ни при чем. Темные силы могут повредить человеку, если он далек от Бога. В таинстве Крещения мы просим Господа, чтобы Он отогнал всякую нечистую силу, и крещеному человеку, который ходит в храм, нечего бояться – ни того, что под дверь ему кто-то подсыплет соли или наведет порчу, ни прочей ерунды. Человеку, который постоянно ходит в храм, исповедуется и причащается, нечего бояться. Вспомним праведного Иова: сам сатана приходит к Богу за позволением что-то сделать этому праведнику (ср.: Иов 1: 6–12). Но если сам князь бесовский испрашивает разрешения у Господа Бога, то людям, которые искуплены кровью Непорочного Агнца, то есть кровью Иисуса Христа, от власти плена диавольского, тем более нечего бояться, если только человек сам не пойдет в лапы сатаны. Поэтому нам не стоит бояться, что кто-то нас сфотографирует и будет потом что-то делать с этими фотографиями, это все ерунда.

– У нас на могиле установлены деревянные кресты. Сейчас мы хотим ставить памятник, но что делать с крестами? Ведь они, наверное, были освящены в свое время…

– Какого-то четкого устава, чтобы это было прописано каким-то специальным церковным документом, нет. Каждый приход, каждый человек решает это по-своему. Есть такая благочестивая традиция, чтобы этот деревянный крест, который уже истлел, аккуратно сжечь где-то в поле – мы так же поступаем со старыми, истлевшими бумажными иконами или еще с какой-нибудь церковной утварью. В этом не стоит видеть какой-то мистики. Даже если этот крест был в свое время окроплен святой водой, как и иконы, которые мы освящаем, ничто не вечно.

– Как нужно поминать женщину, умершую вместе с ребенком во время родов? Как писать ее в записке об упокоении? Как непраздную?

– Конечно, случай трагический, исключительный и очень-очень болезненный. Поминать ее следует по имени: с каким именем ее крестили, так и поминать. Различные приставки, которые часто пишут в записочках: «новопреставленный», «приснопоминаемый», «непраздная», «воин» – имеют второстепенное значение. Я знаю некоторые храмы и монастыри, где просят этого вообще не писать, потому что это не имеет никакого значения для поминовения. Возникает логичный вопрос: почему в записочке «воин» пишут, а «врач» не пишут? Чем врач хуже? А может быть, он умер при исполнении, сражаясь с коронавирусом, так сказать, положил душу за други своя (ср.: Ин. 15: 13)? А учитель, который всю жизнь боролся за духовное здоровье и за воспитание подрастающего поколения? Как-то не принято у нас указывать профессии в записочках, а все эти префиксы имеют вторичное значение.

– Имеет ли значение очередность записи имен в записочках и в синодиках?

– Это не имеет абсолютно никакого значения. Для нас при записи поминовения в синодике важен день, начиная с которого мы этого человека поминаем, а в каком порядке имена идут в записке, неважно. Есть, правда, народная благочестивая традиция, согласно которой сверху записывают лиц в священном сане, например о здравии митрополита, потом – протоиерея, потом – диакона, а потом – всех остальных. Но всё это не имеет какого-то существенного теологического значения, это скорее такое домашнее благочестие.

Иеромонах Ириней (Пиковский)
Источник: Сретенский монастырь

Просмотрено (90) раз