Херувимская песнь: время, когда мы становимся ангелами

Продолжаем изучать богослужение, его переменные и непеременные составляющие. Тема сегодняшнего материала, одна из самых любимых частей Литургии – Херувимская песнь.

Во время учебы в семинарии одним из моих самых нелюбимых предметов была литургика. Мне она казалась сухой и довольно нудной. Ни в коем случае не оправдывая собственную инертность к такому важному предмету, все таки попробую объяснить почему так получилось.

Все дело в том, что семинарский курс литургики предполагает изучение исключительно устава, т.е. что откуда берется,  что когда читается, что когда поется, что когда и при каких условиях опускается (пропускается) и так далее. Это постоянное обращение к схемам и уставным особенностям, похожим больше на изучение юриспруденции, чем на средство живого общения с Богом. Смысловое наполнение, значение и история богослужения – это уже академический курс. Как для юриста всякие законы – это безжизненные формулировки, «оживающие» только при их применении в работе, так и богослужебный устав для меня «ожил» только тогда, когда я стал священником.

Большинство же молящегося в храме народа глубоко в церковные службы не «ныряет». На моей памяти было лишь несколько прихожан, кто действительно сам, собственными силами стремился подробно разобраться в уставе и содержании богослужений. А ведь это просто бездонный источник, как каких-то смыслов, так и живого духовного опыта. Во всяком случае, на среднестатистическую человеческую жизнь информации хватит с избытком.

Сегодня мы зачерпнем из этого источника: поговорим о любимой всеми православными христианами Херувимской песни.

История

Согласно свидетельству византийского монаха и хронографа XI-XII веков Георгия Кедрина, составлена и введена употребление на литургии Херувимская песнь была в 573 году, в царствование императора Юстина II. Этот гимн фактически является первой частью литургии верных, ведь именно перед ним провозглашалось требования оглашенным покинуть храм. Херувимская песнь готовит молитвенное собрание к Великому входу – перенесению заготовленных Даров с жертвенника на престол.

Вы никогда не задумывались над тем, что в проскомидии, как в священнодействии, во время которого заготавливается вещество Таинства Евхаристии, имеют право принимать участие только верные, т.е. крещеные христиане, а она при этом совершается вообще до начала литургии, т.е. еще при оглашенных? Я понимаю, что оглашенных сегодня в нашей Церкви не существует, что составляет определенную проблему, но сейчас не об этом. Дело в том, что изначально проскомидия совершалась как раз в тот момент, когда сегодня поется Херувимская, т.е. в начале литургии верных, и представляла собой единое тайнодействие, гармонично соединенное с остальной частью богослужения.

Изначально проскомидия совершалась как раз в тот момент, когда сегодня поется Херувимская, т.е. в начале литургии верных.

Содержание гимна нам всем, плюс-минус, понятно (об этом чуть ниже), но важно подчеркнуть, что по смысловому наполнению Херувимская является как бы продолжением молитвы малого входа, которую читает священник и которую, к большому сожалению, не слышат молящиеся в храме христиане. Приведем ее слова полностью:

«Владыко Господи Боже наш, уставивый на небесех чины и воинства ангел и архангел, в служение Твоея славы: сотвори со входом нашим входу святых ангелов быти, сослужащих нам и сославословящих Твою благость. Яко подобает Тебе всякая слава, честь и поклонение, Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно и во веки веков. Аминь». Связь, как видим, здесь очевидна. Нетрудно заметить, что во время служения литургии, все читаемые священником молитвы обращены к Богу во множественном числе, т.е. от лица всего молитвенного собрания и изначально они произносились вслух. Единственное исключение здесь составляет молитва как раз на Херувимской песне, составленная святителем Василием Великим, в которой священник просит «облеченна благодатию священства, предстати Святей Твоей сей трапезе и священнодействовати Святое и Пречистое Твое Тело и Честную Кровь».

Гимн «Иже Херувимы» поют на всех литургиях годового цикла, за исключением Великого Четверга, когда поется молитва «Вечери Твоея Тайныя днесь, Сыне Божий, причастника мя приими…», и Великой Субботы – с песнью «Да молчит всякая плоть человеча». Для тех, кто подзабыл последний текст, я советовал бы взглянуть на него и тогда станет понятно, что привычная для нас Херувимская по смыслу является его сокращенным вариантом.

Стоит также сказать, что в Византии гимн «Да молчит всякая плоть человеча» пелся также еще в навечерие Рождества Христова, чем Церковь дополнительно подчеркивала родство двух праздников, как конкретно в жизни Спасителя, так и в деле Искупления человека. Наверное, как раз в Рождество, при всей торжественности праздника, как никогда уместно сказать: «Царь царствующих и Господь господствующих приходит заклатися и датися в снедь верным».

Содержание

Существует несколько переводов гимна с церковнославянского языка, но все они немного отличаются друг от друга. Больше всего затруднений вызывают две фразы: «Яко да Царя всех под’имем», – и: «Ангельськими невидимо дориносима чинми».

Как видим в первом случает стоит слово «под’имем», что не является чисто церковнославянским вариантом нашего «подымем», смысл здесь немного глубже, чем может показаться на первый взгляд.

В греческом варианте песни стоит глагол «ύποδεξόμενοι», с одной стороны означающий «подхватывать» или «поднимать», а с другой – «угощать», «просить на обед», «принимать гостя». Получается, что Христос – Царь, но Его мы принимаем, подхватываем не как Его невольники, а как друзья, добровольно любящие своего Владыку. Также глагол «под’имем» указывает на установленную иерархию: Христос – Сын Божий, Второе Лицо Святой Троицы, а мы – люди – «под» Ним, на нижних ступенях бытия.

В фразе «ангельскими невидимо дориносима чинми», основную проблему составляет перевод четвертого слова. По сути это «недопереведенный» греко-славянский вариант. Эллинское «δορυ» означает «древко копья» + славянский глагол «носить». В новых европейских языках не нашлось соответствующего аналога, поэтому приходится не столько указывать, сколько описывать эту «дориносимую» ситуацию, чем и обусловлена разница в русскоязычных переводах.

Согласно некоторым историческим данным в Соборе Святой Софии в Великом входе могло принимать участие до трехсот человек, что являло действительно грандиозное шествие.

Автор Херувимской песни провел параллель между торжественным, победоносным шествием императора в сопровождении своего воинства и триумфальным входом священнослужителей в алтарь несущих Дары – Христа – подлинного Царя вселенной.

Согласно некоторым историческим данным в Соборе Святой Софии в Великом входе могло принимать участие до трехсот человек, что являло действительно грандиозное шествие. Именно поэтому и сегодня священник и диакон несут дискос с чашей максимально высокого. Словосочетание «дориносимо» постепенно стало христианской метафорой, означающей торжественный, победный, триумфальный прием.

Остальной, хорошо нам знакомый текст Херувимской, указывает, что не только люди изображают славящих Бога херувимов, но и сами Небесные Силы, реально невидимо присутствуют в это время в храме. Это предвосхищаемое Царство Божие на земле. С одной стороны – это «жизнь будущего века», но с другой – она нам дана уже здесь и сейчас в литургическом опыте.

* * *

Надеюсь, что теперь Херувимская песнь станет для нас понятней. Пусть эта небольшая заметка позволит каждому действительно настроится во время литургии на общение с Богом и Ангельскими чинами и, хотя бы несколько минут кряду не отвлекаться на посторонние мысли.

Протоиерей Владимир Долгих
Источник: Союз православных журналистов

Фото на заставке: Херувим. Константин Золотарев. 2004 год. Серафим Фрагмент картины / spzh.news

Просмотрено (613) раз