Как излечиться от страстей

Недавно я видел нечто (здесь Старец повествует явленное ему видение), о чем хочу вам рассказать, так как считаю, что это довольно символично. Я видел вот что: подобно тому как мать держит в объятьях новорожденного ребенка, завернутого в пеленки, так и я держал в объятиях запеленатого малютку, крепко прижимая его правой рукой. Я чувствовал к этому ребенку великую любовь и душевно был с ним объединен. Иногда ребенок был будто маленькая девочка, иногда словно птичка — такое у меня было ощущение. Моей целью было пройти путь, который был труден — на нем были подъемы, спуски, трудности, но я должен был обязательно пройти его, держа ребенка на руках и пытаясь добраться до точки назначения.

Шагая по этому пути, я встречал разбойников и злодеев. Все эти люди с большой злобой смотрели на то, что я держал в руках. Они думали, каким способом отобрать его у меня, убить или отравить. Видя их в такой злобе, я стремился крепко держать малютку, чтобы они не забрали его у меня и не убили.

Продвигаясь дальше, я почувствовал за собой нечто вроде полукруга защиты. Я почувствовал, что какие-то вооруженные люди охраняют и защищают меня. Так эти разбойники, несмотря на все свои намерения и старания, не смогли приблизиться ко мне, чтобы вырвать у меня то, что я держал. Когда я шел, в какой-то момент я увидел дракона, подобного тому, что изображен на иконе святого Георгия — с крыльями, с головой как у крокодила и так далее. Он был готов устремиться на меня, похитить то, что у меня было.

В этот час я увидел, как с правой стороны появилась рука с огромным штыком и пронзила зверя в живот, и зверь начал извергать из пасти поток яда. Как только рука вытащила штык из тела зверя, тот сделал два-три шага, упал и издох. Затем я видел, как я шел вперед. крепко держа то, что иногда было девочкой, а иногда птичкой, завернутой в пеленки. Когда я преодолел все трудности, мне стало немного легче, я почувствовал некоторое облегчение, почувствовал, что видимо преодолены все препятствия и опасности. Тогда я снова посмотрел на ребенка, чтобы быть уверенным, что он у меня в руках. Я даже потрогал его ножки и убедился, что спас его. Когда я очнулся, то получил весть, что этот малютка представлял мою душу или душу каждого моего духовного чада, за которое я взял на себя ответственность.

Действительно, для того чтобы достичь Христа — этой высочайшей цели, — следует пройти в этой жизни трудный путь. Духовные разбойники охраняют путь и ставят ловушки, засады и подобные неприятности, чтобы поймать каждого путника, каждого христианина, чтобы сбить его с пути, который ведет ко Христу. Подобно тому как каждая душа пройдет мытарства, чтобы достигнуть Царствия Небесного, так и здесь, внизу, мы претерпеваем разные мытарства, искушения от демонов, пока не достигнем Христа. И если здесь на земле человек не уступит какой-нибудь страсти, если он не предастся грехам и не поддастся искушению, что весьма отягчит его душу, то следует надеяться, что ему удастся пройти и другие мытарства.

Ловушки бывают разными. Встречаем мы, например, беса блуда. Этот демон имеет особенную помощь от природы, поскольку похоть посеяна в плоти по естеству. Это желание использует дьявол, разжигая внутри нас брани. Этот бес, когда с ним встречается человек, держит в одной руке картины, образы, изображения, а в другой руке держит зажженный факел. На встрече, которая происходит у него с душой, он являет образы, картины, греховные видения, обольстительные и соблазнительные, пытаясь запутать душу, заставить ее заглянуть туда, чтобы родилось желание. А другой рукой он поджигает естественную похоть, раздувает огонь и пытается поджечь храм Божий. Храмом Божьим является христианин, крещенный во имя Святой Троицы, долженствующий наследовать Царствие Божие. И если душа поддастся этому искушению, тогда она становится повинной, тогда страсть возобладает и становится владыкой, душа пленяется и следует без всякого сопротивления за этим повелителем.

Авва Моисей Мурин, когда переживал период борьбы и испытывал натиск великой плотской брани, не подходил к причастию, потому что чувствовал себя нечистым из-за самой природы борьбы. Однажды авва Исидор, священник скита, сказал ему:

— Авва Моисей, приступи ко Святым Тайнам.

— Не приступлю, пока не прекратятся ночные истечения.

— Нет, — говорит авва Исидор, — оставь их в стороне и иди причастись.

— Не пойду.

Тогда авва Исидор позвал его подняться на крышу кельи и сказал посмотреть налево.

В тот момент открылись душевные очи аввы Моисея, и он увидел весь мир исполненным демонов, которые бежали в великой ярости, дабы вовлечь людей во зло. Он устрашился, когда увидел столько бесов!

Тогда Исидор сказал ему:

— Посмотри и направо.

Авва Моисей обернулся направо и увидел, как сходят полки и воинства архангелов и ангелов, и почувствовал огромное облегчение. Тогда он спросил:

— Какие силы больше по числу и силе — наши или демонские?

— Конечно наши, ангельские.

Говорит авва Исидор:

— Итак, иди, дерзай! И, чтобы ты знал, что от тебя самого не зависит удалиться от страсти и брани, но это только дело благодати Божией, говорю тебе, что с этой минуты прекращается брань!

И немедленно Моисей почувствовал облегчение и смирился с тем, что не совершил никакого подвига своей аскезой, но по одному слову аввы Исидора освободился от брани и приступил ко Святому Причащению.

Видите — когда человек подвизается и противостоит натиску дьявола, как тогда вступается Бог и посылает ангелов Своих, чтобы помогали ему!

Продвигаясь, душа встречает другого беса, другую ловушку, например, беса осуждения, который является ужасным демоном и сближается с душой с погибельной легкостью. Он всегда находится на повестке дня. В каждой беседе, при каждом общении, которое происходит среди нас, людей, он занимает первое место. Поскольку мы все страстны и грешны и у нас много поводов для осуждения, то нас завлекает этот бес, и мы начинаем осуждать друг друга. Мы забываем, что есть запрет, изреченный самим Христом: «Не судите, да не судимы будете» (Мф. 7:1). И апостол Павел говорит, чтобы мы не судили, прежде чем придет Господь, поскольку Он знает тайные дела людей, которые нам неизвестны.

В современное время этот демон занимает первое место. Грешны мы или не грешны, мы осуждаем очень легко. Если этот демон превозможет и, став страстью, завладеет человеком, этот же демон станет мытарством, когда душа будет восходить к небесам, и он обязательно будет мешать восхождению. Там он будет играть роль судьи, поскольку скажет на мытарстве, что раз ты судил в жизни твоей, раз отверг изреченную заповедь Господа, то ты не имеешь позволения восходить ввысь.

Идя по этой жизни, мы встречаем другого демона, например, демона гнева. Он разжигает в нас гнев, раздражение, восстание, поношение, клевету. Всё это грехи, связанные с гневом. Гнев существует в нас по природе, но он нам дан, чтобы мы гневались против греха, против нашего врага. К сожалению, дьявол, как искусный обманщик, обращает наш гнев против нашего ближнего, против нашего брата. И так гнев порабощает нас и делает нас чудовищами. И когда монах сидит в келии, то бес показывает ему образы тех, кто его опечалил, кто его огорчил, кто ему в чем-то помешал, и подвигает его на гнев, и он разжигается. И так происходит сосложение со страстью, и дьявол захватывает почву всё больше и больше.

И так далее, каждая страсть, каждый демон, когда поймает человека на чем-то, создаст ему трудности в восхождении для встречи с Богом.

Поэтому следует быть внимательными здесь, внизу, на этом пути жизни, где, благодатию Божией, еще в нашей власти победить демонов. Ибо в то время, когда душа будет восходить ввысь, если она виновна, тогда не в ее уже власти будет освободиться от грехов. Сейчас, даже если мы уступим какой-то страсти, мы всё еще можем подвизаться и благодатию Божией пресечь страсть, отстранить и освободиться от нее.

По крайней мере, если мы не способны подвизаться телесно из-за нашей немощи, будем подвизаться в мыслях и в речи. Пусть ум не мыслит лукавое, а язык не говорит грешные слова, и так мы обретем спасение. Очистим наш язык, не будем говорить непристойных вещей, но, главным образом, будем говорить о том, что полезно и созидательно. То, что вредит нам самим и ближнему, пусть не исходит из наших уст. «Всякое слово гнилое да не исходит из уст ваших» (Εф. 4:29).

Также будем охранять и сердце наше, чтобы не чувствовало оно удовольствия от страстей и чтобы согласие с помыслом не достигало сердца. Когда сердце наше не осквернено, то и тело не заболевает. Из сердца исходят и доброе, и злое, и чистота, и скверна.

Трезвение — это то, что дарует человеку духовные очи, видит, и испытывает, и исследует, и не позволяет злым помыслам проходить глубже. Когда кто-то видит, что он страстен, — это тоже просвещение от Бога. Это то, что поможет в исправлении. Потому что если он этого не увидит, то не будет внимателен, а если не будет внимателен, то не избежит греха. Так что когда человек видит хорошо, когда у него здоровые глаза — это первое, что требуется для движения в правильном направлении.

В своей келии мы сами по себе, отдельно друг от друга, наедине с собой. Дьявол нас вводит в заблуждение тем, что рядом никого нет, и так мы нарушаем закон Божий, совершая определенные оплошности. Внутри нас грех весьма живуч. Страсти основываются в самом сердце. Воображение непрестанно работает. Один образ приводит другой, и так одна страсть подталкивает нас к другой. И если мы не будем внимательны, если мы не будем думать, что Бог знает, о чем я думаю, что я воображаю, тогда мы склонимся ко греху. Не так страшно согрешить только телесно, но могу сказать, что более всего мы грешим внутренне, душевно, потому что думаем, что нас никто не видит. Когда мы не внимаем себе, изнутри приходит справедливое наказание. Неусыпное око Божие видит всё и обращается с нами соответственно. Поэтому всякий раз будем говорить: «Этого хочет Бог? Нет, не буду этого делать».

Часто нас обманывает страсть — прежде всего меня, — и мы отступаем. После этого, однако, мы ощущаем обличение совести. По крайней мере пусть это обличение поможет нам покаяться и даст нам силу исправить наши ошибки. Если мы не можем исполнить первую волю Бога, то есть совершенно не грешить, то, по крайней мере, попытаемся исполнить вторую волю, волю Божию по снисхождению Его, — покаяться и обратиться. Первая воля Божия состояла в том, чтобы Адам не согрешил в Раю. Однако, после того как он согрешил, второй шаг состоял в том, чтобы он покаялся, обратился. Когда мы всё это как следует утвердим в нашей душе, то наша жизнь точно станет более внимательной.

Итак, борьба наша состоит в том, чтобы мы внимали нашему уму, сердцу и устам, потому что если они будут чисты, то и телесные наши дела будут чисты. Святые отцы явили великие подвиги с любой точки зрения. Мы же, по крайней мере, попытаемся представить эти три чистоты (чистота ума, сердца и уст), изгоняя лукавые фантазии, которые приносят нам страсти и демоны и, уповаем, благодатию Божией, встретить милость в день Суда.

Христос даровал нам столько оружий света (Рим. 13:12). Главным образом — у нас есть молитва, которая является самым сильным нашим оружием. Когда монах непрестанно живет с вниманием и молитвой, благодатию Божией, то легко преодолевает трудности. Внимание руководит им: смотри сюда, смотри туда, здесь бесы, здесь ловушка, здесь яма, будь внимателен! И когда он входит в столкновение с демоном, то берет оружие молитвы, и так путь открывается ему свободно. Однако если внимания нет, то мы, подобно слепцу, падаем в руки врага, в ловушку, в яму. Когда у человека нет внимания, то нет и молитвы. Думаю, что, когда встречаются вместе внимание и молитва, то одно помогает другому.

Часто следует подводить итог, сосредотачиваться на себе, обличать самих себя: «Правильно ли я иду? Может, я охвачен какой-то страстью? Свободно ли сердце мое от страстей, или в чем-то пленено ими?» И если это мне поможет, и я увижу, что в чем-то «попался», я постараюсь исправиться. А попытка — шаг к исправлению, к освобождению. Всякому монаху необходимо прийти в безмолвие помыслов, избавиться и не позволять своей душе вкушать греховные ощущения. Следует также помнить о смерти и о том, как дать добрый ответ на суде: «Что сказал бы Христос об этом моем поступке? Как я оправдаюсь перед Ним?»

Итак, внимание на жизненном пути поможет нам в час смерти (который является труднейшим моментом жизни всякого человека) оказаться в достойном состоянии, со спокойной совестью. Именно она будет нашим ангелом-утешителем в той скорби и смертной печали, потому что этот час весьма тяжел для всех. «Какую борьбу испытывает душа, разлучаемая с телом! Увы, тогда сколько плачет она, и некому пожалеть ее! Ко ангелам очи обращая, напрасно умоляет; к людям руки простирая, не находит помощника» (из последования погребения мирских человек). Никто и ничто не может помочь человеку в тот час, кроме добрых дел и чистой совести. И ангелы не могут помочь, потому что и они сами стремятся найти добрые дела, чтобы явить их, как противовес, чтобы помочь исходящей из тела душе.

Когда ангелы возносили душу Феодоры (житие преподобного Василия Нового), они испытывали трудности спасти ее душу. И если бы не помогло предстательство святого Василия, ее старца, то она не прошла бы мытарства. Это говорили сами ангелы: «Если бы у нас не было помощи Василия, то нам было бы трудно избавиться от демонов».

Мы должны постоянно думать о часе смертном. Мы ложимся спать — со смертной памятью предадимся сну и будем размышлять о ней, потому что и сон является образом смерти. Подобно тому как мы ложимся в кровать, так мы уляжемся мертвыми на наш смертный одр. И когда мы просыпаемся и встаем, чтобы работать, мы должны работать с памятью о смерти. Каждую секунду будем переживать смерть, размышлять о ней, и так наша жизнь обязательно станет внимательной. «Во всех делах твоих помни о конце твоем, и вовек не согрешишь» (Сир. 7:39).

Очень полезно бывает оказаться рядом с человеком, готовящимся к смерти. Тогда ты думаешь, что и тебе невозможно избежать этого часа, и что тоже придешь в такое состояние. Часто смерть бывает очень тяжелой и мучительной.

У аввы Агафона спросили:

— Старче, разве ты не надеешься спастись своими делами?

— Нет, — ответил он.

— Но почему, авва, ведь столь богаты твои подвижнические дела? Если ты не спасешься, кто же спасется?

— Я, насколько возможно человеку, старался угодить Богу, но не знаю, угодили ли Богу мои дела. Когда я приду туда и услышу из уст Его, что дела мои были благими и спасительными, только тогда уверюсь.

Великий Антоний, когда почувствовал, что пришел час его ухода, заплакал и дал своим духовным чадам совет: «Помните о смерти. Эта память помогла мне никогда не пренебрегать своими монашескими обязанностями». Святая Ирина Хрисоваланту также плакала перед смертью. Могу сказать, что совсем немногие святые люди проходили врата смерти с радостью и безболезненно, потому что сама природа смерти весьма тяжела.

Если же и святые сталкивались и встречались со страхом смерти, то мы, грешные, и прежде всего я, со всей своей виной, со всеми тяготами, что я буду делать в тот час? «Плачу и рыдаю, когда себе представляю смерть» (Последование погребения мирских человек). Когда я думаю о смерти, то меня охватывает великий страх. Но, отцы мои, я верую только в то, что, во-первых, благодать Божия и, во-вторых, спокойная совесть поможет нам перенести всю трудность смерти.

Если мы будем внимательны к нашей жизни, если мы будем оказывать послушание тому, что нам повелевает совесть по закону, то это непременно должно нам помочь в оный тяжелый час. Не будем забывать о нашей цели. Будем и далее преуспевать со вниманием, с молитвой, с памятью смертной, имея помощь Божию и невидимую силу ангела-хранителя и святых. И будем надеяться, что мы достигнем конца пути, не будучи уловлены каким-либо демоном. Мы грешные, бессильные, немощные люди, мы монахи последних времен. И поэтому Бог особенно сострадаем нам.

Будем постоянно умолять в нашей молитве Бога и Пресвятую Богородицу, чтобы они нам помогли миновать все ловушки, победить дьявола и, как победители, достигнуть нашей великой цели, где мы увенчаемся и получим награду. Аминь.

Старец Ефрем Филофейский «Искусство спасения»
Источник: Николо-Сольбинский женский монастырь

Фото на заставке: solba.ru

Просмотрено (36) раз